Мэрилин села, закинув ногу на ногу.
– Сигарету? – сказал Джон, щелкнув портсигаром.
– Благодарю. – Глубоко затянувшись, Мэрилин закашлялась. Успокоившийся Лантар подошел к Мэрилин и внимательно обнюхал ее ноги.
– Итак, что же вас привело ко мне? – спросил Триллинг. – Уж наверное, не просто желание повидаться, – добавил он с едва скрытой горечью. – Что? Увеличить съемочные фонды? Или ходатайствовать о предоставлении труппе отдельной ракеты для вылета на Марс, на новые съемки? Угадал?
– Нет, Джон, на сей раз не угадали.
– Ну и хорошо. Тогда, может быть, забудем о делах и прокатимся немного? Мне как раз вчера Мокомпания презентовала любопытную машину…
– Нет настроения, Джон. Я ведь пришла к вам с одной вещью, – негромко сказала Мэрилин.
– Ага! Значит, я все-таки оказался прав. Просто проведать Джона нельзя, обязательно надо к нему приводить «с одной вещью».
– Я пришла относительно Катиля Револьса, – так же негромко сказала Мэрилин.
– Вот как, – насторожился Триллинг.
– Револьс невиновен, он не имеет отношения к этим ужасным происшествиям.
– Но он сам признался.
– Ах, это не имеет никакого значения! Револьс психически болен, и это у него просто мания.
– Не думаю, – сказал Триллинг. – А почему, собственно, судьба Катиля Револьса интересует прекрасную Мэрилин Гринги?
– Лучшего Иоанна Крестителя нам не найти.
– Не беспокойтесь. Лучшие трагики страны будут к вашим услугам. Об этом я сам позабочусь.
– Револьс невиновен, – горячо повторила Мэрилин.
– Правосудие не ошибается.
– Джон, я прошу вас, лично вас: спасите ему жизнь!
– Вы обращаетесь не по адресу, – развел руками Триллинг, – я только частное лицо.
– Это ваше последнее слово?
– В части Револьса – да.
– В таком случае прощайте. – Мэрилин поднялась. – Откровенно говоря, я была о вас лучшего мнения.
После ухода Мэрилин Триллинг несколько минут сидел неподвижно. Подперев ладонями щеки, он думал. Не последнее место в его мыслях занимал Катиль Револьс. То, что Револьс непричастен к обоим покушениям на Парчеллинга, было отлично известно Джону Триллингу. Но в той большой игре, которую затеял Триллинг, инженер Револьс был пешкой, и эта пешка должна была погибнуть. Таковы неумолимые законы игры.
В глазах общественного мнения страны преступником является Револьс. Если есть еще сомневающиеся в этом, их надлежит убедить. И об этом позаботится Большой Хозяин. К его услугам весь огромный, отлично вымуштрованный аппарат, состоящий из газет, радио и телевидения.
Тяжело поднявшись, Триллинг подошел к пульту связи, поблескивавшему в неярких лучах сентябрьского солнца.