— О чем ты говоришь? Ты сюда не спорить пришел, а отдыхать! Позволь мне делать мое дело. Хорошо! Вай, сто лет тебя не видел. Давай выпьем!
Бокалы поднимаются нашими руками.
— За твою прекрасную девушку, Наташья, кажется.
— Спасибо, Торнике, — говорит она.
— А как так легко произнесли мое имя?
— Она недалеко от твоих мест выросла, в Сочи, — вставляю я.
— Вай, что ты мне раньше не сказал!
— А что бы было? Он смеется:
— Дороже тебя гостем бы была. Но ты не переживай, все лучшее, что у меня есть в ресторане, будет на твоем столе, а потом со стола в твоем драгоценном желудке. Выпьем сначала, дорогие гости!
Она отпивает и ставит бокал на белый снег скатерти, продетый ниткой красного. У Торнике все здесь лучшее.
— Эй, полгода я ждал тебя, он же мой спаситель, Наташья, — (и тут он это говорит), — самый дарагой человек после детей и жены. Он спас меня!
— Ладно, Торнике, это не важно.
— Почему не важно, о подвигах человека человечество должно знать!
Его лучший официант, шестидесятилетний Зураб, который кочует с ним по всем местам и ресторанам, где работает Торнике, наклоняется и что-то шепчет ему на ухо. Как грузинское эхо.
— Подожди, Сашь, сейчас вернусь, на кухне распоряжения дам насчет вашего сулугуни, не знают, какой лучше.
Он встает и уходит. Она удивлена.
— Ну, что, удивил я тебя? — Я целую ее руку.
— Если честно, то да. Я не представляла, что такое может быть в Москве или существовать. А почему он так любит тебя?
— Это долгая история. Ты голодная? Она ласково смотрит на меня:
— Нет, почти нет. Только чуть-чуть хочется вина, я немного устала.
Я вообще тоже есть не собирался, так как цены здесь бешеные, а в кармане у меня рублей двадцать, не больше, я хотел просто посидеть, чтобы она послушала группу и мы выпили вина, отпраздновав ее окончание.
— Все в порядке, дорогой. Закуску я тебе даю легкую, специально. Зураб сам будет обслуживать, как самых дорогих гостей. Но он дороже, Наташь, вы не обижайтесь.
Она улыбается, глядя на меня:
— Я знаю.
И тут начинается у нашего стола столпотворение, носят четыре официанта, а старый Зураб распоряжается, что куда ставить, чтобы не мешало; приносят: капусту по-гурийски, грузинские соления, маслины, оливки, травы, зелень, белый сыр, сациви, сацибели, хачапури, лобио, — чего только не несут и ставят на наш стол.
— Торнике, что ты делаешь, кто съест столько?
— Э-э, слушай, о чем ты говоришь, не упоминай такую мелочь. Ты сюда не кушать пришел?
Я понимаю. А кто сюда кушать пришел, ты думаешь я? Я на эту еду смотреть не могу. Закусите немного, выпейте шампанского.