- Марш на место! - заревел тогда шкипер. - Займись своим делом, и чтобы я тебя больше не слышал! Тебе не юнгой быть, а в женской школе учиться!
- Я знаю, сэр, - всхлипнул Генри. - Но я не думал, что здесь будет так плохо.
Шкипер тупо на него уставился, потом протер глаза и снова уставился. Генри опустил голову и вытер слезы.
- Бог мой, - сказал шкипер. - Только не говори мне, что ты девчонка!
- Если вы не хотите, сэр, я не скажу, - ответил Генри и снова вытер слезы.
- Как тебя зовут? - спросил шкипер.
- Мэри Маллоу, - ответил Генри.
- А зачем ты... вы это сделали? - спросил шкипер.
- Отец хотел выдать меня замуж за человека, которого я не любила, сказала мисс Маллоу. - Ему очень нравились мои волосы, и я их отрезала. А потом я испугалась и решила, что раз я стала похожа на мальчика, то вполне могу пойти юнгой на какое-нибудь судно.
- Да, прибавили вы мне заботы, - сказал шкипер и позвал старшего помощника посоветоваться.
Старший помощник, мужчина строгий в вопросах нравственности - для старшего помощника, разумеется, - просто онемел от изумления.
- Ей нужно жить отдельно, - заявил он наконец.
- Ясное дело, - сказал шкипер, позвал меня, велел расчистить для нее отдельную комнату - мы иногда брали двух-трех пассажиров - и перенести туда ее вещи.
- У вас, конечно, есть запасное платье? - с надеждой спросил шкипер.
- Только то, что на мне, - застенчиво ответила мисс Маллоу.
- Пришлите ко мне Доусета! - приказал шкипер.
Мы с трудом вытолкали беднягу Билла на палубу, и шкипер обошелся с ним так, будто тот был самым большим негодяем из всех, еще не повешенных. Ему тысячу раз пришлось просить извинения у юной леди, и вернулся он в таком подавленном состоянии, что сам не понимал, что говорит, и даже попросил прощения у матроса, которому наступил на ногу.
Потом шкипер проводил мисс Маллоу в ее каюту и, к своему величайшему изумлению, заметил в кают-компании третьего помощника - большого любителя женского общества, - который танцевал сам с собой тустеп.
В тот же вечер шкипер и старший помощник организовали из себя комитет, чтобы решить, что делать дальше. Все, что предлагал старший помощник, шкипер с негодованием отвергал, а когда шкиперу приходила какая-нибудь идея, старший помощник говорил, что это невозможно. После трехчасового заседания члены комитета стали оскорблять друг друга: по крайней мере шкипер оскорбил старшего помощника, а тот только повторял, что если бы не дисциплина, он пригласил бы кое-кого, кто сказал бы шкиперу пару очень полезных слов.
- А я вам говорю, ей нужно платье или... платье! - закричал шкипер.