Савоня наклоняется над бортом, глядит куда-то поверх волн и, поправив лодку чуть левее, пропускает мимо легкий белый катерок.
– А то ежели свадьба, – продолжает выкрикивать он. – Этим и вовсе волна нипочем! В одной лодке жених с невестою да с дружками, во второй сваты, а уж опосля еще лодок восемь – десять, сколь увяжутся. Гармошки ревут, а лодки все изукрашены, весла лентами повиты! Другой раз вот как волна взыграет, а бабы-девки знай себя олялешкают да еще и поплясать норовят на волне-то! Я и сам так-от женился. Из Типиниц бабу свою привез.
От лодочного носа вдоль обоих бортов, будто крылья, взметываются пенистые хлопья, радугой вспыхивает пронизанная внезапным солнцем водяная пыль. Берег с дебаркадером и белым теплоходом быстро отдаляется, вот и совсем истаивает, и только шпили церквей все еще бегут по волнам.
Прямо по курсу неожиданно встает белая громада теплохода. Судно, погуркивая дизелями, источая из камбуза запах жареного лука, величаво проходит совсем близко от лодки, и становится слышно, как облепившие борта туристы поют дружным многопалубным хором «Долго будет Карелия сниться». Савоня кладет руль круто налево, облетает теплоход с кормы и, поравнявшись с носовыми иллюминаторами, ведет лодку метрах в десяти от борта. С теплоходного мостика раздается рупорный окрик:
– Эй, в лодке! Не балуй! Отваливай, отваливай!
– Это ты, Яковлевич? – радостно узнает голос Савоня.
– А-а! Привет! – отвечает рупор. – Кто там у причала?
– «Сусанин!» «Сусанин» стоит! – кричит в ладони Савоня. – Поломался, ночевать остается!
– Что там у них?
– Не знаю! За аварийным катером в Петрозаводск послали!
– Что они, сами не могут, что ли?
Туристы тоже что-то кричат лодке, машут руками, целятся фотоаппаратами.
Дима-большой, набрав из Гойиной панамы горсть конфет, бросает на палубу теплохода. Конфеты осыпают толпу, шлепают о борт, недолетевшие падают в воду. На палубе поднимается визг, смех, суматоха.
– Кинь еще! – просят на теплоходе.
Дима-большой начинает метать поштучно, выцеливая девчат.
– Давай сюда!
– Кинь нам!
– А пиво б-будет? – кричит Дима-маленький.
– Чего? Громче!
– Пиво, говорю!
– Не-ту!
– Не зажимай! Бросьте пару бутылок!
– Правда, нету! Все попили!
– Эй, рыжая! Давай ныряй к нам!
– У вас своя есть рыжая!
– Еще одну надо! У нас н-недочет!
– Перебьешься! – хохочут теплоходные девчата.
– Ладно, п-попадись только!
– Чего-чего?!
– Попадись, говорю, м-мокрохвостая!
– Полегче на поворотах!
В Диму-маленького летит огрызок яблока, потом на палубе кто-то выкрикивает «три-четыре», и множество голосов сразу подхватывает: