Фиона покраснела. Многие девушки выходили замуж тринадцатилетними, и ей, Фионе, в ее двадцать давно пора было иметь и мужа, и детей. Но отец не настаивал на том, чтобы Фиона выходила замуж, а самой ей не хотелось связывать себя заботами о доме. Ей казалось гораздо более важным заниматься той премудростью, которой обучал ее Бренн. Но на самом-то деле Фионе так и не встретился парень, которому она отдала бы свое сердце.
Фиона вдруг подумала о том, что ее отец, пожалуй, даже был рад тому, что она живет вместе с ним: так ему было легче справиться со своим одиночеством после смерти матери.
— Не встретила никого, за кого хотела бы выйти замуж, — пояснила Фиона. — отец не настаивал. Я же целительница. Этим делом лучше заниматься, если ты не связан ни детьми, ни домом.
— Так, говоришь, тебе никогда и никто не нравился? Фиона задумчиво посмотрела в небо, вспоминая Дика, храброго славного парня. Он погиб, спасая Фиону, когда их обоих застала неожиданная метель. Он тогда замерз, но до последнего согревал и укрывал Фиону своим телом. Добрый, тихий парень. За него она, пожалуй, могла бы выйти. И детей ему родила бы.
Торн ревниво наблюдал за Фионой. Да, выражение ее лица точно говорило о том, что был мужчина, которого она помнит.
— Он умер.
— Ты любила его?
— Возможно.
— Это не ответ.
— С тебя хватит и такого.
— Так ты что, до сих пор девственница? Или успела отдать тому парню свой драгоценный дар?
— А вот это не твое дело, викинг.
Торн усмехнулся и расправил свои мощные плечи.
— Впрочем, неважно. Скоро я сам это узнаю, не так ли?
— Ни за что!
— Посмотрим, ведьма.
Это был их последний разговор в море. Вскоре ладьи вошли в фьорды, приближаясь к конечной точке своего пути — порту Кепинг.
Лето подходило к концу. Был теплый день, когда Фиона впервые увидела норманнский берег, родные места Торна. Ее удивило и обилие людей, снующих взад и вперед по улицам города, и сам город, но больше всего поразили девушку горы. Они окружали город — величественные, высокие, покрытые шапками сверкающего на солнце льда.
И над всем этим — бездонное, чистое голубое небо.
— Земли у нас мало, — пояснил Торн, — только узкая полоска вдоль побережья. Да и на ней сплошные болота. Так что жить приходится охотой и рыбалкой, не очень-то расходишься с луком, а особенно с неводом. Вот мы и отправились в море, на поиски новых земель для себя.
— А твои родные? Они тоже ищут для себя новые земли?
— Нет. Мой отец — ярл. Ему принадлежит здесь много земли. А после его смерти она отойдет ко мне. Но это будет еще не скоро. Отец, слава Одину, крепок и здоров. — Торн оглянулся и добавил: — Ну, где там твой Бренн? Пора на берег. Здесь недалеко.