— Но ведь ты тоже должна вымыться.
Он забрал у Фионы намыленную мочалку и развернул девушку спиной к себе.
Фиона потеряла дар речи и лишь молча моргала глазами, а викинг потер ей спину, а затем принялся намыливать руки и грудь, как будто это было в порядке вещей. При этом Торн не отрывал от Фионы внимательного взгляда, словно пытался что-то увидеть, понять, рассмотреть. Интересно — что именно хотел он увидеть?
— Я могу сама, — лишенным интонаций голосом сказала Фиона, когда рука Торна, держащая мочалку, двинулась ниже, к ее животу.
— Мне нравится мыть тебя, — возразил Торн. Он опустил руку еще ниже и протолкнул мочалку между плотно стиснутых ног девушки.
Фиона прикусила губу, чтобы не закричать. Так и здесь ее не трогал еще никто! Это было невозможно, ужасно и… восхитительно. От равномерных — вперед, назад, — движений бедра Фионы принялись непроизвольно сжиматься, стремясь попасть в такт. Все нервы ее, казалось, вздыбились, словно пришпоренные кони.
— Нет. Прекрати, — глухо прошептала Фиона. — Прошу тебя, не надо.
Торн не обратил на се слова ни малейшего внимания. Он, отбросив мочалку в сторону, спокойно продолжал те же движения рукой. Пальцы его были сильными, длинными и… скользкими от мыла. Викинг припал губами к ее соскам, и вот тут Фиона уже не смогла сдержать невольный стон. В ту же секунду палец Торна устремился в щель между ногами Фионы. Тело Фионы изогнулось, словно от пронзившей его боли.
Торн еще немного продвинул вперед свой палец, затем оторвался от груди Фионы и со счастливой улыбкой сказал:
— Ты девственница!
И удовлетворенно вздохнул. Фиона ничего не ответила, просто не могла. Торн неожиданно подхватил Фиону на руки, выскочил вместе с нею из воды и понес девушку на скамью.
— Сейчас мы поправим это дело. Это будет моим призом, а для тебя — расплатой за твое колдовство.
Он уложил Фиону на скамью, встал рядом с девушкой на колени и впился взглядом в ее приоткрытый, зовущий, нежный рот. Сколько же наслаждений и неги обещают эти розовые, слегка припухлые губы!
Рука Торна вернулась к недавно покинутым тайным прелестям Фионы, а рот его потянулся к алым вишенкам ее сосков. Палец викинга вновь погрузился в нежную плоть. Он касался ее нежной кожи, ища и находя заветные точки, от прикосновения к которым тело Фионы стало непроизвольно выгибаться дугой.
— Прекрати. Это ужасно, — испуганно прошептала Фиона.
Она сама не понимала, что сейчас происходит с нею.
— Я не делаю ничего ужасного. Я пробуждаю в тебе страсть. Твои стоны и содрогания доставляют мне наслаждение. Теперь Я вижу, что ты мала ростом, но велика страстью. И я, Фиона, упьюсь твоей страстью, твоим телом. Сейчас. Здесь. Я хочу, я приказываю: дай!