— Я очень внимательная и все замечаю.
— Наверное, не все, — мягко возразил он.
— А вы ярый сторонник домостроя?
— Сторонник… в разумных пределах.
— Ну да, вы же только наполовину грек.
— Моя мать гречанка, — почти лениво пояснил он в ответ на невысказанный вопрос.
— А на вторую половину?..
— Дорис, — одними губами прошептала Мэг, но ее никто не услышал.
Елена с видимым интересом продолжала следить за перипетиями разговора, Димитрис, казалось, был целиком поглощен усилиями спрогнозировать, на что еще способна Дорис. А заодно изучить невиданный прежде экземпляр рода человеческого.
— Мой отец американец. Учитывая ассимиляцию, происходившую на протяжении всей истории Америки, теперь довольно трудно сказать, какой крови в нем было больше. Кажется, английской, но мне известно и об испанском, и о французском «вливаниях».
— О, как интересно! А вы пытались воссоздать свое генеалогическое древо?
— Нет, меня это не… занимало.
Дорис тут же пустилась в пространные объяснения по поводу «воссоздания» генеалогических древ, привела несколько ярких и живых примеров из собственной жизни. Димитрис по ходу рассказа вставлял весьма остроумные и компетентные замечания.
— Я могла бы помочь вам с изысканиями, — предложила Дорис напоследок.
— Обязательно воспользуюсь этим предложением, когда решусь ворошить пыль прошлого.
Дорис опять улыбнулась улыбкой Джоконды и пригубила вино.
— Вот что мне действительно нравится здесь — это ваша кухня и, конечно, вино.
— Хоть что-то в Греции вам понравилось. — Димитрис усмехнулся.
— Да, и еще ваша природа! — провозгласила Дорис с энтузиазмом. — Она прекрасна. Воздух, горы, море… — И тут же она испортила все новым критическим замечанием: — Конечно, в полдень жара просто невыносима, а дороги так плохи — и по большей части просто фунтовые! — что плакать хочется. И эта вездесущая пыль…
Мэг едва не застонала в новом приступе отчаяния. У Дорис, окрыленной мнимой безнаказанностью и вседозволенностью, медленно, но неуклонно отказывали тормоза. Эх, надо было бы привязать Дорис к кровати и запереть в комнате! Мэг не успела додумать эту упоительную мысль — ее насторожили странные звуки, источником которых явно был Димитрис. И она, и Дорис замерли и с удивлением уставились на него. Только через мгновение они поняли, что он смеется!
Дорис тут же решила закрепить свой успех.
— Знаете, Димитрис, — доверительным тоном, вновь насторожившим Мэг, сказала она, — все эти положительные моменты уже сыграли со мной злую шутку.
— Мы говорим о вашей увлеченности греческой кухней и вином? — уточнил Димитрис.