— Сердечно благодарен тебе, Эм, за твою заботу. — В его голосе не было сарказма, вообще никаких чувств. — Полагаю, мне она понравится, когда я начну выезжать на сессии. Сейчас я начинаю подготавливать несколько мелких дел. Ссоры между соседями, пограничные споры и тому подобное.
Он снова нагнул голову и продолжил есть.
Но как его зовут? Должна же она знать.
— Звучит великолепно. — Она прочистила горло. — Майкл.
Он не среагировал. Вместо этого взял свою пустую тарелку и кружку и понес их к раковине.
— О, я уберу, Майкл.
Он остановился, спина его напряглась, он глубоко вздохнул. Затем снова двинулся к раковине и поставил посуду сбоку.
— Спасибо. — Затем подошел к вешалке, натянул свое пальто и надел шляпу. На одежде еще оставался снег.
— До свидания, Майкл. — Она неуверенно помахала рукой от стола.
Он наконец взглянул на нее, и эта странная полуулыбка снова заиграла на его губах.
— До свидания, Эмма.
И с этим он ушел.
Она сидела неподвижно, уставившись на закрытую дверь.
Майкл. Ее мужа зовут Майкл.
Руки Эммы еще горели от жесткого мыла и холодной воды после мытья посуды, но она решила осмотреть городок Овертон-Фоллз.
Эмма вышла из дома, едва справившись с большим деревянным засовом, все еще завернутая в лошадиную попону. От яркого света снаружи, где солнце играло на серебристом снегу, лицо ее сморщилось, словно она очень долго не выходила из дому.
Но вместо того чтобы вернуться обратно в дом, Эмма выпрямилась и поплотнее завернулась в попону.
— Я живу в Бруклине, — пробормотала она сквозь стиснутые зубы. — Я не боюсь Индианы.
Едва она произнесла эти слова, как ее сбило с ног нечто огромное и сильное, ударившее ее сзади под коленки.
Она задохнулась от удара, обернулась, хватая ртом воздух, и оказалась лицом к лицу с самой ужасной образиной из всех, каких ей только приходилось видеть. Крохотные пронзительные глазки приковали ее к месту. Зловонное горячее дыхание обожгло ее.
— Джаспер! Иди сюда и будь вместе с остальными! — Молодой человек оттащил ужасное создание от Эммы.
Это была свинья. Возможно, боров. Чем бы оно ни являлось, это было нечто чудовищное и щетинистое из семейства свиней.
— Простите, мэм. Джаспер просто немного взволнован прогулкой.
Мальчику не могло быть больше двенадцати-тринадцати лет. Он помог ей встать, протянув худую холодную руку. Потом ушел — погнал Джаспера и еще полдюжины свиней дальше по улице.
Эмма собрала остатки самообладания, а тем временем ее глаза приспособились к слепящей белизне. Открывшееся перед ней зрелище заставило ее сделать шаг назад.
Это была маленькая деревушка, по улице двигались фургоны, бегали собаки, кипучая деятельность происходила прямо в нескольких ярдах от дома. Очевидно, никто не заметил ее столкновения с Джаспером, совершающим прогулку. Или если и заметил, то не увидел в этом ничего необычного.