— Важно вот что, — сказал Фалькон. — Видел ли кто-то из вас, чтобы какая-нибудь машина въезжала в этот двор или выезжала с него в любое время после утра вторника?
Те покачали головами. Фалькон поехал обратно в Саусехо. Там они опросили всех, кого смогли найти в деревне, но никто не видел, чтобы кто-нибудь на машине пользовался этим ветхим домом. Фалькон и его спутники оставили Гражданскую гвардию решать эту задачу.
По пути обратно в Севилью Грегорио позвонили из коммуникационного управления СНИ: была поставлена прежняя программа шифрования, и теперь система работает отлично. Якобу переслали файл с данными по Хаммаду и Сауди, но он пока его не забрал.
В половине третьего дня они уже сидели в управлении полиции перед компьютером. Они сразу увидели, что Якоб уже скачал файл. Ему отправили условный сигнал по электронной почте, и он вышел на связь.
— Люди, которых вы знаете как Хаммада и Сауди, уже вернулись в Северную Африку, — написал Якоб. — Они были здесь с утра вторника. Я узнал это лишь потому, что здесь было много восторженных возгласов и аплодисментов, когда по спутниковым новостям сообщили, что теперь стало известно: этих двоих не было в мечети, когда она взорвалась.
— Мы нашли место, где они хранили остальную часть гексогена, но не представляем себе, когда и куда его оттуда вывезли.
— Об этом здесь не говорили.
— Убийство сегодня утром двух человек, Лукрецио Аренаса и Сезара Бенито, стало ответом на испытание, которое ты проходил во время обряда посвящения. Все было обставлено так, словно эти преступления — дело рук исламских террористов.
— В «Аль-Джазиру» уже направлено заявление о непричастности.
— Ты слышал что-нибудь еще о «таре», которую должны были приготовить для всего объема привезенного гексогена?
— Это не обсуждали.
— Со вчерашнего дня возросла интенсивность интернет-переговоров террористов, некоторые испанские ячейки зашевелились. Что скажешь?
— В этом нет ничего особенного. Здесь царит возбуждение, поговаривают о том, что активизируется одна или больше ячеек, но ничего определенного не слышно. Из того, что мне говорили члены группы, которые собираются здесь, в доме в медине, ничему нельзя полностью доверять.
— Ты успел обдумать то, что видел, когда тебя вывозили из Рабата на испытание? Ты упомянул о книгах по архитектуре и инженерному делу и автомобильных инструкциях.
— Я подумаю над этим. Сейчас мне пора.
После обеда Фалькон организовал встречу с Зарриасом в комнате для допросов.
— Я не собираюсь записывать, — предупредил Фалькон. — Из того, что мы сейчас скажем друг другу, ничто не будет использоваться в суде.