Она стояла с бокалом минеральной воды, поскольку пить шампанское не хотелось. В эту минуту появился Стефано и остановился рядом с ней. Он был один. Его шикарной любовницы не было видно. Он с минуту смотрел на нее, затем удивленно поднял черные брови, увидев содержимое ее бокала.
— Ты не пьешь? — заметил он. Его вид в черном вечернем костюме опасно сказывался на ритме ее сердцебиения.
— Я еще не знаю, есть ли основания для торжества, — с трудом произнесла она, чувствуя, как внезапно пересохло в горле.
— Есть, — сказал он безапелляционно и посмотрел ей в глаза.
Нет, нет и нет, подумала она, истина вспыхнула перед ней, как неоновая лампа. Потому что все это для нее ничего не значит. Она может стать известнейшей актрисой или самой яркой звездой Голливуда, но все это не будет иметь никакого значения, потому что у нее нет того единственного, что наполнило бы смыслом ее жизнь. У нее не было Стефано.
Крессида вгляделась в календарь. Еще две недели спектаклей и все. Она отработала шесть недель из восьми, осталось всего две.
Еще две недели, и Стефано навсегда исчезнет из ее жизни, а прежде, возможно, согласится на развод. Если б только эта возможность вызывала у нее чуть больше энтузиазма…
Они совсем не виделись. Он не приходил в театр, и Крессида знала, что ей следует радоваться этому, однако знать, что он здесь и не видеть его было, пожалуй, самым трудным.
Не успела она оглянуться, как пошла последняя неделя, последний утренний спектакль.
— Тебе грустно? — спросил Адриан, когда они ожидали своего выхода на сцену перед последним актом.
— Немного, — призналась она.
— Ты, конечно, придешь на прием по случаю окончания постановки?
— Конечно, — откликнулась она. — Это же обязательно для ведущей актрисы, правда? Адриан поднял брови.
— Не чувствую радости в твоем голосе, — проворчал он.
— Я знаю. Извини. — Как она могла радоваться, если Стефано может явиться вместе с Эбони?
Адриан улыбнулся.
— Так кто ж тот счастливчик? Она быстро взглянула на него.
— Что ты имеешь в виду?
— С кем ты сегодня придешь? С Дэвидом?
Она покачала головой.
— Нет, не с Дэвидом, — спокойно ответила она. — Я приду одна.
Она сошла со сцены под гром аплодисментов и направилась прямиком в свою гримерную, чтобы переодеться к приему. Она специально купила новое платье. Сегодня вечером она даст себе волю. Она будет выглядеть сногсшибательно. И если Стефано придет со своей любовницей, так пусть посмотрит сегодня на свою жену и, может, испытает минутное сожаление.
Она сняла с лица толстый слой театрального грима и наложила обычную косметику: серебристые тени на веки, немного румян на высокие скулы, подчеркнув бледность своего лица. В завершение накрасила губы темно-красной помадой, придав им выражение беззащитности.