— Этот брак был проклят с самого начала, — произнес он жутким голосом, который она будет помнить до самой смерти. — Возможно, ты и права. Наверное, разумнее всего покончить с ним прямо сейчас.
Кровь отхлынула от ее лица:
— Что ты имеешь в виду?
— Не волнуйся насчет денег. Я обеспечу тебя до конца жизни, как и обещал. И нам больше не придется терпеть друг друга. Зачем продлевать эту муку, которая зовется браком? Тебе лишь придется выбрать место, где ты хочешь поселиться, и я позабочусь, чтобы купить там тебе дом со всеми удобствами. Господь свидетель, мне не особо присуще благородство, но, возможно, даже к лучшему, что ты уедешь. Если хочешь, я даже могу отправить тебя в Чарлстон.
Горячий ком в горле мешал ей дышать и говорить. Она онемела. И почувствовала, что земля уплывает у нее из-под ног. Она едва выдохнула:
— А как с Джонатаном?
— Джонатан — мой наследник, так же как я — наследник моего отца. Он должен получить соответствующее воспитание. И он его получит.
Пораженная, Кесси молча уставилась на него. И поняла, что перед ней совершенно чужой человек, которого она не знает и не понимает. В нем не было ни грана сочувствия и желания понять.
— И ты полагаешь, я оставлю его здесь? Чтобы его воспитывали ты и… твой отец? И чтобы он вырос таким же, как ты! — Ярость слепила ее. — Нет! Нет!
В его взгляде светилась решимость.
— Ты можешь отвергать меня, Кесси, Но лишить меня прав на сына ты не сможешь.
— Ты хочешь отобрать у меня моего ребенка? — прошептала она, отказываясь верить услышанному. — Боже, и ты еще смел обвинять в жестокости меня
— Мне казалось, ты сделала свой выбор. Ты не доверяешь мне, выдвигаешь против меня дикие обвинения. Пусть будет по-твоему. Я больше не стану ни о чем просить.
Он повернулся и вышел.
Прошли минуты, а может быть, и часы. Кесси потеряла всякое представление о времени. Стояла и чувствовала, что в ее сердце вонзили нож.
За ее спиной сухо кашлянули. Она резко повернулась и увидела герцога Уоррентона.
— Прошу извинить меня, ваша светлость, — мертвым голосом произнесла она. — Я не заметила вас.
Он молча поклонился и уставился на нее, сложив руки за спиной.
— Простите мне мою откровенность, Кассандра, но я невольно стал свидетелем вашей ссоры с Габриэлем.
Он слышал! Ей стало неловко и неприятно. Даже не знаешь, как реагировать на подобную реплику.
Реджинальд не улыбался, но был не так мрачен, как обычно.
— Тогда прошу извинить меня, — наконец пробормотала Кесси. — Переезжая сюда, я не собиралась устраивать здесь сцены.
— Нет нужды волноваться на этот счет. Мне показалось, что вам было что обсудить. Ведь ваш супруг собирается отнять у вас ваше дитя!