Иногда Джоанна задумывалась о том, что с ней что-то не так. Однако на самом деле ее неудачи в личной жизни объяснялись просто: сверстники не имели ничего общего с теми мужчинами, которые грезились ей в тайных фантазиях. Ее идеалом был человек взрослый и умудренный жизненным опытом, такой, например, как обозреватель журнала «Нью-Йоркер».
Незадолго до окончания курса Надин получила предложение от сына богатого фермера из западного Техаса. Джоанна сразу же почувствовала себя невероятно одинокой. Впервые в жизни Надин уделяла мужчине больше времени и внимания, чем ей. Джоанна была бы рада независимости, но близость сестры с другим человеком сначала оказалась для нее ужасным ударом. Кроме того, подтвердившиеся таким образом предположения Джоанны о более раннем половом созревании сестры рождали в ней неуверенность в себе. Джоанна чувствовала себя не в своей тарелке, будучи не в силах разобраться с собственными сексуальными переживаниями, вернее, с их затянувшимся отсутствием.
В этой ситуации решение уехать в Нью-Йорк казалось ей просто спасительным. В большом городе все виделось в новом свете, здесь Джоанна приблизилась к своему идеалу мужчины. Она нашла работу и влюбилась. В Нью-Йорке ей не приходилось больше страдать от болезненного соперничества с Надин, она поверила в себя и свою индивидуальность, неповторимость.
К тому времени, когда их романтические отношения с Карлом достигли полноценной половой близости, Джоанна уже не сомневалась в том, что является нормальной, сексуально отзывчивой женщиной. Ей доставляли удовольствие страстные поцелуи и нежные ласки. Они с Карлом прекрасно подходили друг другу.
Карл стал не только ее первым любовником, но и объектом любви, поэтому Джоанна охотно прислушивалась к его мнению. Он давал ей советы относительно гардероба, водил ее в рестораны, на концерты, спектакли, в ночные джаз-клубы, учил ее городской жизни. Уже спустя три месяца застенчивая, наивная техасская девочка превратилась в столичную жительницу и почувствовала себя в Нью-Йорке как рыба в воде.
Она писала домой длинные восторженные письма, не скрывая своей влюбленности и намекая на ожидаемое в скором времени предложение. Разумеется, их близость с Карлом оставалась тайной для ее семьи.
Когда звонила Надин, ее голос был странно подавленным, а в своих нечастых письмах она неизменно писала о том, как скучает без сестры. Джоанна, конечно, тоже скучала, но у нее было много работы, а скромные доходы не позволяли ей пока и думать о поездке домой. Если бы Карл сделал ей предложение не откладывая, они с Надин могли бы выйти замуж одновременно, как мечтали еще с детских лет.