Приемная штанга гладко вошла в конус топливного шланга и зафиксировалась, соединив изголодавшийся по топливу конвертоплан с чревом «Комбата Тэлона». Под крылом большого «МС-130» вспыхнул зеленый фонарь, сигнализируя, что соединение прошло успешно.
– Вентиль открылся, топливо идет в баки, – доложил второй пилот Зондерса.
Командир с облегчением вздохнул. Теперь, когда керосин тугой струей хлынул в баки его летательного аппарата, он мог хотя бы ненадолго расслабиться.
– Штурман, как дела у нас? – обратился он по радиосвязи к офицеру, сидевшему за панелью системы глобального позиционирования.
– В полном порядке, сэр, – ответил штурман. – Выходим из хвоста штормового фронта и на следующей промежуточной точке начнем забирать к востоку.
– Время до цели?
– Еще часа три. В зависимости от ветра.
– Несколько минут назад я связался с «Хейли», майор, – доложил второй пилот. – Береговики сулят хорошую погоду, но с острова по-прежнему нет никаких вестей. Интересно, что мы там обнаружим?
– Возможно, ничего. И это меня беспокоит больше всего.
Скорчившись в разверстой пасти пещеры, русский подрывник смотрел на ее свод, разглядывая установленные им заряды и перепроверяя собственную работу. Полученный им приказ был четким и недвусмысленным: он должен взорвать вход в пещеру таким образом, чтобы внешне это выглядело результатом горного обвала. Задача была сложной, но интересной, тем более что на камнях, которые будут с внешней стороны, не должно остаться следов взрывчатки. Постороннему наблюдателю не должна даже прийти мысль о намеренном подрыве. Этого лейтенант Томашенко требовал с особой настойчивостью, а злить командира сегодня было опаснее, чем когда-либо.
Удовлетворившись результатами осмотра, подрывник опустился на колени и подсоединил электрический детонатор к концу основного раздвоенного шнура, одна часть которого шла к зарядам на своде пещеры, а вторая убегала в глубь ее.
* * *
Лейтенант Томашенко чувствовал, как под паркой по его позвоночнику стекает пот, и золотой шар солнца, поднявшийся над горизонтом, был тут совершенно ни при чем. Порученное ему задание находилось на грани провала. Сейчас он напоминал сам себе хоккейного вратаря, который видит, как решающая шайба летит в его ворота, и понимает, что не сможет предотвратить гол.
Он, его радист и второй подрывник находились на леднике, метрах в пятидесяти от входа в пещеру, которую экипаж «Миши» использовал в качестве убежища, а американцы – как крепость.
Даже сам факт, что Томашенко и его подчиненные стояли здесь, на открытом пространстве и посреди бела дня, являлся своего рода признанием того, что они оказались на грани провала. Спецназовцы во все времена являлись детьми ночи и действовали скрытно, но Томашенко лишился всех преимуществ, которые могла дать темнота и погода, и, главное, бездарно потерял время. Сейчас он должен действовать решительно, в полной мере используя те крохи, которые у него пока еще оставались. Небо очистилось, и теперь на остров попрутся все, кому не лень.