Рассел не двинулся с места, пока металлическая дверь не щелкнула. Потом положил сувениры в карман и медленно прошел в гостиную. Подошел к буфету, открыл дверцы, разглядывая разнокалиберные бутылки, открыл пластмассовую коробку в холодильнике и обнаружил там изрядное количество льда. Послеобеденная жара уже начала проникать в комнаты, но после некоторого колебания он закрыл дверцы, решив, что ещё слишком рано для выпивки. В конце концов он повернулся и направился к выходу. До двери оставалось четыре фута, когда опять раздался звонок.
Открыв, он обнаружил на площадке юную, стройную, длинноногую девушку. На ней было простое ситцевое платье, подпоясанное в талии, в руках-плетенная из соломы сумочка. Скуластое лицо покрыто загаром, как и голые ноги. Каштановые волосы выгорели на концах от солнца. Когда она прошла мимо него, взгляд её был столь же решителен, как и линия подбородка.
– Меня зовут Клер Тремен, – заявила она без всяких предисловий.
Джим улыбнулся. Он просто не мог удержаться. Такую спонтанную реакцию могло объяснить лишь то, что девушка была совершенно потрясающей. Его: – Как вы поживаете? – было проигнорировано полностью.
– Я пришла за десятью тысячами долларов, которые вы должны моему отцу, – сказала она. – У меня есть записка и доверенность от адвоката.
Рассел ничего не ответил, так как не имел понятия ни о каких деньгах, но его охватило мгновенное и необъяснимое желание познакомиться с ней поближе. Несмотря на её злость и возмущение что-то подсказывало ему, что это именно та девушка, которую он мечтал однажды встретить, и теперь, понимая, что она принимает его за Макса Дарроу, весь во власти охватившего его порыва он спросил:
– Вы ведь не здешняя, не так ли?
– Вы прекрасно знаете, откуда я, – холодно отрезала она. – Мой отец писал вам четыре раза, я писала сама, а теперь я наняла адвоката – американца, у которого практика здесь и в зоне Панамского канала.
– Ну…
– Я подумала, что сначала нужно прийти сюда, – продолжала она, совершенно игнорируя попытки её прервать, – потому что адвокат может и не понадобиться. Будет куда проще, если вы просто заплатите то, что действительно должны.
Он слушал её, не обращая внимания на слова, разглядывая ослепительно красивые глаза и линию губ. Потом медленно улыбнулся, поняв, что пришла пора положить конец обману.
– Меня зовут Джим Рассел, – представился он. – Мистер Дарроу ушел несколько минут назад. Он не был уверен в том, что вернется.
В первый раз она по-настоящему взглянула на него и увидела, что к ней вежливо склонился чтобы компенсировать разницу в пять – шесть дюймов роста молодой человек в чуть помятом, но хорошо сшитом костюме. Грубоватое лицо его можно было назвать скорее мужественным, чем симпатичным. Оценив выражение лица и открытость взгляда, она поняла, что он говорит правду, и сразу почувствовала себя так неловко, что краска залила щеки. Это сделало её ещё симпатичнее. В замешательстве она махнула рукой и тихо произнесла: