– Спасибо и на этом, – мрачно ответила она и отправилась в гостиную, чтобы не пропустить появления француза.
Уильям из предосторожности задернул в гостиной все шторы. Она раздернула их, впуская в комнату сладкие ароматы летней ночи, и выглянула наружу; по лужайке к дому неслышно двигалась высокая темная фигура – француз был уже здесь.
Очевидно, он догадался, что ей захочется сыграть роль хозяйки, – его наряд был тщательно подобран и полностью отвечал ее намерениям. Она разглядела белые чулки, туфли с серебряными пряжками, поблескивающими в лунном свете, длинный камзол вишневого цвета, пояс чуть более темного оттенка, рубашку с кружевным воротником и кружевными манжетами. Но парик он так и не надел, предпочитая прическу из собственных волос, делающую его похожим на солдата. Подойдя к Доне, он поклонился и почтительно, как и подобает гостю, поцеловал ее протянутую руку. Затем остановился в дверях гостиной и с улыбкой взглянул на нее.
– Ужин готов, – сказала она, только чтобы что-нибудь сказать.
Он промолчал и двинулся вслед за ней в столовую, где их уже поджидал Уильям. На пороге он на минуту задержался, окидывая взглядом горящие свечи, ярко начищенное серебро и матово поблескивающие тарелки с каймой из роз.
Потом повернулся к хозяйке и произнес со своей обычной неторопливой и насмешливой улыбкой:
– А вы не боитесь выставлять все эти соблазны перед пиратом?
– Это не моя идея, – пробормотала Дона. – Я здесь ни при чем, это все Уильям…
– Не может быть, – сказал француз. – Раньше он меня так не баловал.
Обычно он ограничивался тем, что зажаривал кусок мяса, швырял его на выщербленную тарелку и сдергивал чехол с одного из стульев. Верно, Уильям?
– Да, сэр, – откликнулся слуга, и его круглое личико просияло.
Дона уселась за стол, чувствуя, как робость и неловкость, возникшие между ними вначале, исчезают благодаря присутствию Уильяма. Он отлично понимал свою роль и охотно позволял хозяину и хозяйке оттачивать на нем свое остроумие, отвечая улыбкой и легким пожатием плеч на их шутливые реплики. К тому же краб был весьма недурен, салат отменно сочен, пирожные вкусны, земляника ароматна, а вино – выше всяких похвал.
– А все-таки Уильяму до меня далеко, – заметил француз. – Вот погодите, как-нибудь я угощу вас своим коронным блюдом – цыпленком на вертеле.
– И где же вы собираетесь его готовить? – недоверчиво спросила Дона.
– Уж не в своей ли каюте, этой суровой келье отшельника? Философия и кулинария как-то плохо вяжутся друг с другом.
– Напротив, – возразил он, – они прекрасно друг друга дополняют. Но жарить цыпленка я буду, конечно, не в каюте, а на костре, который мы с вами разожжем где-нибудь на берегу ручья, под открытым небом. Только есть его нужно непременно руками. И не при свечах, а здесь же, у костра.