Они оставались в таком положении несколько бесконечных, сладких мгновений – губы Зика прижаты к ее нежной коже, а Ариэль, закрыв глаза, держит его за волосы. Затем он приподнял голову, она открыла глаза, и они улыбнулись друг другу.
– Думаю, лучше перебраться в спальню, – проговорил Зик, вставая и протягивая ей руку. – Там нам будет удобнее.
Она доверчиво подала руку и позволила поднять себя на ноги. Затем, придерживая расстегнутое платье, пошла с ним в спальню.
В комнатке стояли две двуспальные кровати вдоль стен и – между ними – раздвинутая наполовину китайская ширма. Та часть комнаты, в которую направился Зик, была относительно прибрана. Постель была заправлена простым армейским одеялом, а на подушках были белые наволочки. На тумбочке стояла лампа и лежала книга в бумажном переплете. На стене висели две киноафиши. Отпустив ее руку, Зик проворно сгреб кучу грязного белья на полу и засунул его в ящик под кроватью, потом раздвинул ширму во всю ширину, скрыв вторую, захламленную, часть комнаты. Бумажная ширма пропускала свет, падавший сквозь единственное незашторенное окно, смягчая его до мягкого сияния.
Пока Зик прибирал комнату, Ариэль села на край постели и сняла туфли. Аккуратно поставив их в сторону, она встала и начала расстегивать ремешок. Внезапно она остановилась и, с застенчивой улыбкой посмотрев на него, сказала:
– Не подглядывай.
И Зик отвел свой восторженный взгляд и повернулся к Ариэль спиной. До него доносилось лишь легкое шуршание одежды, и он представлял каждую деталь, спадающую с ее тела: паутинку чулок, соскользнувшую по длинным ногам, модное, дорогое платье, с щелчком расстегнувшийся белый кружевной бюстгальтер, тонкий клочок ткани, закрывавший ее девичьи секреты. Затем он услышал шаги босых ног по деревянному полу и скрип матрасных пружин.
– Можешь смотреть, – еле слышно проговорила она.
И он увидел ее – свернувшуюся калачиком на постели, с волосами, рассыпавшимися по подушке, и натягивающую синее армейское одеяло до подбородка. Платье аккуратно сложено на табуретке, а чулки и нижнее белье стыдливо спрятаны под него.
Без единого слова Зик шагнул вперед, сдирая через голову рубашку. Беззаботно швырнув ее на пол, он переступил с ноги на ногу, сбрасывая стоптанные замшевые ботинки, которые со стуком ударились об пол. Затем занялся джинсами. Ариэль следила, как он по порядку расстегивает пуговицы. И он следил за ее взглядом, упиваясь ее невинным возбуждением. Затем он взялся за пояс джинсов. Ариэль закрыла глаза.
– Можешь смотреть, – глухо проговорил Зик. – Я даже хочу этого.