– Я не сказал полиции, что Ариэль была там прошлой ночью, – произнес Зик.
– И ни разу не упомянул ее имя. Клянусь вам, я не виноват, что эта история была предана огласке на первых страницах утренних газет.
– Вы все сделали для этого! – продолжала стоять на своем Констанс Кэмерон. – В том, что она оказалась там, только ваша вина. Моя дочь разочаровалась во всем, она днями теперь лежит в постели и плачет.
– Позвольте мне войти и посмотреть на нее, – отчаянно взмолился Зик. Мысль о том, что он причина слез Ариэль, была ему невыносима. – Всего на минутку. Я обещаю…
– Вам не удастся провести меня, как мою дочь! – Констанс преградила ему путь к лестнице. – А если посмеете коснуться меня хоть пальцем при попытке ворваться в мой дом, я вызову полицию, и вас арестуют за незаконное вторжение и насилие!.. К тому же Ариэль здесь нет.
– А где она?
– В безопасном от вас месте. И просила сохранить это в тайне. Моя дочь не желает вас видеть. Никогда.
Но «никогда» оказалось намного короче, чем можно было предположить. Через три дня Зик достал из почтового ящика официальный пакет. Внутри лежала столь же официальная бумага, предписывающая ему явиться в белый особняк на Беверли-Хиллз.
– Мы пригласили вас обсудить один очень деликатный вопрос, – произнес адвокат, когда Зик прибыл в назначенное время.
– Однако перед началом подпишите это соглашение. – Он вручил Зику ручку и документ. – Суть его сводится к тому, что обсуждаемое сегодня и здесь не должно выйти за пределы этой комнаты.
Зик смотрел то на адвоката, то на Констанс Кэмерон.
– И что же мы будем обсуждать?
Адвокат указал взглядом на документ.
Зик отложил ручку.
– Сначала я хочу увидеть Ариэль.
– Но она этого не хочет.
– Пока я не увижу Ариэль, ничего не подпишу. – Его взгляд был тверд и неумолим.
Без единого слова Констанс Кэмерон подошла к двери своего вычурно обставленного кабинета.
– Пригласите, пожалуйста, Ариэль, – произнесла она кому-то за дверью.
Прошло минут пять во всеобщем молчании.
Потом появилась Ариэль. Выглядела она ужасно. Бледная, осунувшаяся и похудевшая. Лицо белое как мел, под глазами круги, в глазах боль. Даже ее знаменитые золотистые волосы казались потускневшими.
Зик подскочил со своего стула.
– Ариэль, милая, что она с тобой сделала?
– Что вы с ней сделали? – резко произнесла Констанс. – Это результат.
– ?..
– Ариэль беременна.
– Беременна? – Зик прямо-таки открыл рот.
– Миссис Кэмерон, соглашение о конфиденциальности… – начал адвокат, но Констанс махнула в его сторону рукой, требуя, чтобы он помолчал.
– Да, беременна, – повторила она. Неужели вы думаете, что я буду лгать. Иначе кому были бы нужны эти отвратительные переговоры?