– Чем?! – воскликнула она. К огромному стыду Изабель, из глаз ее хлынули слезы. – У тебя нет ничего, чем можно было бы драться! Ничего!
Ричард смотрел на нее, готовую в любой момент распустить шнурки на платье. Ее огромные зеленые глаза блестели, наполненные слезами. И эти кристальные капли в тысячи раз увеличивали тот страх, нет, ужас, который он увидел в янтарной глубине ее глаз.
Из-за него. Это все из-за него.
У него нет ничего? Нет, она ошибается. У него есть она. Дар, которого он не хотел, которого старательно избегал всю свою жизнь. И имя этому божественному дару – Изабель.
В результате своих действий он мог потерять ее, в любом случае он мог потерять ее. Он всецело отдавал ее жизнь, так же как и свою собственную, в руки Всевышнего. Пути Господни неисповедимы, и мы никогда не знаем, что ждет нас завтра. Ричард отдавался на мудрость Божью, твердо веря, что это единственно правильное решение. Что касается его самого, он больше не намерен прятаться. Ни сейчас, ни когда-либо потом. Если будет это потом.
Меч ему не понадобится. Сражение, которое произойдет в стенах Молтона, не будет проверкой силы или ловкости. Для него не нужны ни оружие, ни физическая сила. Его не спасет ни одна броня, будь то кольчуга или монашеская сутана. Может быть, Хенли убьет его, на что имеет полное право, но все же Ричард должен пойти туда. Он сбежал из Молтона, оставив Бертраду, и теперь настало время вернуться.
– Для того, что я должен сделать, у меня есть все, что нужно, – сказал он, удерживая ее готовую развязать шнуровку платья руку.
– Для того, чтобы умереть? Это твой план? Нет, ты не должен добровольно идти навстречу верной смерти. Ты не можешь оставить меня. Ведь я еще не беременна! Ты не выполнил свой долг по отношению ко мне, ты не можешь покинуть меня! Не сейчас!
Она рыдала, потеряв самообладание. Крупные капли, скатываясь по щекам, падали ей на грудь, мгновенно впитываясь в толстую ткань блио.
Они стояли в стороне от остальных. Облака на небе стали почти черными, и в воздухе запахло дождем и сырой землей. Они стояли, одинокие, на широкой равнине, и Молтон возвышался над ними злой черной тенью. Сейчас они рядом, но он должен оттолкнуть ее, отправить к остальным: к Уильяму, Роланду, Эдмунду, Элзбет, к людям, которые были чисты. В отличие от него самого.
– Я должен пройти этот путь, Изабель, – мягко сказал он. – И не важно, что ожидает меня в его конце.
– Но почему?! – плакала она, слезы катились по ее бледным щекам. – Неужели она столько для тебя значит? Неужели ты все еще не можешь ее забыть?