– Так-так-так… А я-то боялся, что поставил вас в затруднительное положение на работе. – Под его взглядом кровь застыла у нее в жилах. – А Никое знал о вашем… бизнесе?
– Нет у меня никакого бизнеса, – невыразительно ответила она, опуская глаза. – Если уж вам так хочется знать, то деньги, на которые я ее купила, были мне завещаны, хотя я и не понимаю, почему должна вам все это объяснять.
– Объяснять? – прошипел он, и она чуть не подпрыгнула. – Не оскорбляйте мои мыслительные способности, мисс Квинтон. Моему племяннику такое объяснение вполне могло бы показаться правдоподобным, но я не наивный юноша, которого можно обвести вокруг пальца. С тех пор как умер отец Никоса, он находится под моей опекой. И мне бы не хотелось, чтоб он связывался с…
– С кем, с кем? – спросила Рия, так же рассерженно, как и он. Если бы они были не в самолете на высоте нескольких тысяч футов и не в окружении многих людей, он бы наверняка ее ударил.
– Я не сомневаюсь, что вы не хуже меня знаете, как называется эта профессия.
Его слова разорвали воздух, точно удар хлыстом.
Рия вся сжалась, – не зная, как быть. Не может же она объяснить ему, что дядюшка купил ей квартиру на деньги, которые удалось выручить за имение ее отца и которые находились под его попечительством до тех пор, пока она не достигла совершеннолетия! Она смотрела на него молча, лихорадочно размышляя. Он же с презрением отвернулся, плотно сжав губы.
– Невероятно, просто невероятно, – горько пробормотал он, приподнимаясь в кресле. – За таким прекрасным фасадом – и вдруг такая грязь. Я ошибся, вы уже вполне доросли до взрослых игр. – Он поднялся и направился было к выходу из салона, но вдруг вернулся и наклонился над ней. —Там, в Лондоне, вы заставили меня почувствовать себя развратником. В следующий раз вам это не удастся. Вы получите именно то, к чему привыкли, так что будьте поосторожней. Я не мальчик, которого можно водить за нос.
В его безжалостных глазах горели дьявольские огоньки, и Рия съежилась, а сердце у нее ушло в пятки.
Греческий аэропорт оказался маленьким, грязным и чрезвычайно душным. Влажный воздух, облепивший ее со всех сторон, едва они вышли на улицу, вонял маслом и дымом. Рия, как во сне, с трудом спустилась по крутой лестнице. Перед глазами у нее все плыло, и она дрожала, хотя после их последней стычки Димитриос вернулся в свое кресло окруженный сильным запахом виски и не произнес больше ни слова.
– Садитесь.
Она с опаской забралась в блестящий белый «феррари», припаркованный у дверей аэропорта. Черная обивка пахла натуральной кожей. Когда он запустил двигатель, Рия осторожно глянула в его напряженное лицо.