Ее вдруг осенила мысль: "Я, конечно, могу просто встать и уйти. Не заходя в Дижон. Просто уйти; оставить Флору и Фарис, отряд и Дикие Машины. Оставить все, потому что теперь все изменилось. Я ведь всегда хотела быть просто солдатом..."
И все это кончилось на берегу Карфагена. Это закончилось, когда что-то заставило меня направиться к пирамидам, Диким Машинам.
С юга прозвучал отдаленный звук охотничьего рога - на волков. Еще и еще; и снова тишина.
Все еще хочется сбежать?
Она почувствовала, как у нее кривятся губы.
"А я и есть солдат. Позади меня - пара сотен живых, дышащих причин, ради которых мне требуется получить ответы прямо сейчас.
Конечно, я могла бы слинять и оставить их под командованием Тома Рочестера. Убраться в другое место. Наняться, как свинья. Бросить попытки удержать всех их вместе..."
В животе что-то скорчилось, и она поняла, как ей страшно. Страшнее, чем она думала.
Не потому ли, что безумие - сейчас отправляться к визиготам? Безумие и есть. "Меня может пришить какой-нибудь идиот-стражник без лишних вопросов. Фарис может приказать прикончить меня. Или отправить на корабле назад в Карфаген - или что у них там от него осталось. Я думала, что после Базеля я ее знаю - но знаю ли? Опасно просто до глупости!
И все это может произойти до того, как я получу ответы на свои вопросы.
Снаряжение выбросить, меч выбросить, - думала Аш. - Лечь и заснуть рядом с этими женщинами, утром подняться и пойти с ними дальше. Лицо можно спрятать, но меня и так никто не узнает; во всяком случае, никто из этих беженцев.
В этой войне беженцев, должно быть, сотни тысяч. Ну, будет одной теткой больше. Дикие Машины пусть себе манипулируют армией Фарис, но меня-то не найдут. И я выберусь из Бургундии. Прятаться можно месяцами. Годами.
Угу, как же. Без снаряжения, без меча; и тут меня как раз изнасилуют и убьют, просто из-за того, что на мне сапоги".
Никто не шевелился, все спали в глубоком изнеможении.
Она осторожно поднялась на ноги. Поверх кольчуги на ней была подпоясанная поясом с пряжкой короткая тога, а поверх этого - плащ, и ее снаряжение не было заметно. Одной рукой она придерживала ножны меча. Лицо под капюшоном и шлемом казалось ей обнаженным. Холодный ветер разметал волосы по покрытым шрамами щекам; волосы были слишком короткими и не попадали ей в глаза.
"Выживу, - думала она. - Пока не умру от голода".
Стойкий запах мочи. Дорога провоняла мочой и экскрементами. Аш переступала через глубокие колеи, оставленные колесами повозок, бесшумно передвигалась по промокшей земле между куч лежащих тел.