– Поехали. А как девочки? Ничего?
– Мы, Черный, веников не вяжем. Увидишь еще. У нас народ самый лучший. По конкурсу в три этапа отбираем. Одна из прошлогодних неудачниц недавно стала мисс Каракалпакия, а другая депутаткой известной сделалась, но до сих пор к нам просится. Честнее, говорит, у нас коллектив и не такой продажный.
9. Ольга растерялась. – Еще одно свойство зомберов. – Черный опоздает на несколько минут?
В свободном полете, длившемся считанные секунды, Ольга с Баламутом и Бельмондо провели корректировку своей траектории и в результате выжили на все сто процентов. Они вовремя прочувствовали, что несколько севернее их расчетной точки приземления располагается округлая, почти замкнутая глубокая впадина или, как говорят географы и альпинисты, цирк. Эта впадина по самые краешки была заполнена надутым в нее первым осенним снежком (в здешних горах он всегда выпадает в середине последней декады октября), Толщина снежного покрова в цирке достигала двадцати и более метров, и несостоявшиеся смертники возвестили окончание своего полета не дикими предсмертными криками, а развеселым смехом первоклассников, добравшихся до первого снега.
Но падение с предутреннего неба двухсот двадцати килограммов живого веса вызвало подвижки не слежавшейся снежной массы с последующим ее стремительным сбросом сквозь узкую щель, зиявшую в южной, опущенной, части цирка...
Короче, наши друзья разбудили лавину, и им сразу же стало не до смеха.
Пролетев вниз почти полтора километра, друзья потеряли друг друга, вернее (как могут потеряться зомберы в критической ситуации?), очутились достаточно далеко друг от друга. Хотя Баламут с Бельмондо, много лет проработавшие в лавиноопасных районах Средней Азии, и рекомендовали Ольге делать в теле летящей лавины энергичные плавательные движения с тем, чтобы не оказаться у самой ее подошвы, девушка растерялась и отдалась на волю стихии. А в горах так: испугался – погиб! И в конце пути Ольга очутилась на пятнадцатиметровой глубине, намертво придавленная уже не пушистым напоминанием Деда Мороза о предстоящей зиме, а хорошо спрессованным снегом.
– Двигайся, двигайся! – мысленно кричали ей Бельмондо с Баламутом. – Ползи вверх!
Но Ольга молчала.
Выбравшись из лавины, Бельмондо и Баламут бросились к месту захоронения девушки, не представляя себе, как они ее раскопают – ведь ничего, кроме голых рук, у них не было. Вообразите, что вам надо разбросать слежавшийся мартовский сугроб пальчиками, привыкшими разве только к "Московскому комсомольцу" или хрустальному фужеру с игристым шампанским, и вы поймете чувства, испытываемые моими друзьями в тот момент!