— Хоть пирога отведайте, — попросила Ганна Николаевна, сидевшая по левую сторону тёти Михайлины. — Слоёный…
— Нет! Нет! — замахала руками гостья. — Вредно!
— Как? — растерялась хозяйка. — Аль хвораете чем?
И на самом деле, тётя Михайлина выглядела такой тощенькой по сравнению с упитанными, что говорится, кровь с молоком, представительницами среднего и старшего возраста Сторожуков.
— Совсем наоборот! — возразила тётя Михайлина. — Я здорова! Но не хочу заболеть. У нас это слишком дорогое удовольствие.
— От чего тут заболеешь? — встревожилась Ганна Николаевна. — Все свежее, своё. Яички, мясо, масло…
— Да разве можно есть вместе мясо, яйца, картошку, хлеб? — ужаснулась старушка.
— А кто ест мясо без гарнира да ещё без хлеба? — вытаращилась на неё Ганна Николаевна.
— Нет, белки надо есть раздельно с углеводами, а крахмал отдельно с белками! — заявила гостья. — Белки с белками тоже вредно! По системе Шелтона!
— Кого-кого? — переспросила Ганна Николаевна.
— Неужели вы не слышали о нем? — удивилась тётя Михайлина, — Шелтон — знаменитый американский врач! Благодаря его системе я не знаю теперь, что такое обращаться в больницу.
— Да разве худой человек — здоровый? — не выдержав, со вздохом заметила Ганна Николаевна, которая была задета за живое.
— А как же, — закивала гостья, смотревшаяся рядом с Ганной Николаевной невзрачной пичужкой. — Надо избавляться от лишнего веса.
— Пусть уж молодые думают о фигуре, — отмахнулась та, — а в мои годы…
— О чем ты говоришь! Вот моему зятю пятьдесят два года. В прошлом году он весил восемьдесят килограммов, а в этом — семьдесят пять! Так что он получил прибавку к жалованью пятьдесят долларов.
— А при чем тут жалованье? — удивился Гринь Петрович.
— На фирме, где он работает, такой порядок: за каждый килограмм сброшенного веса прибавляют десять долларов.
— Ну а фирме какой резон в этом? — ещё больше удивился Гринь Петрович.
— О, большой! Выгодно! Худые болеют меньше. Они всегда бодрые, энергичные…
— Сало, значит, тоже не употребляете? — спросила Ганна Николаевна.
— Избави боже! — ужаснулась тётя Михайлина.
— А твой зятёк тоже не ест мясо и сало? — встряла в разговор бабка Явдоха, самая старая из Сторожуков.
— Конечно.
— А как же он с жинкой? — покачала головой местная старейшина. — Я б такого мужика на ночь не пускала…
Слова бабки Явдохи потонули в хохоте. А когда смех утих, поднялась председатель сельисполкома и стала говорить о родной земле, которая всегда остаётся родной для украинцев, где бы они ни были.
— Дорогая Павлина сказала верно, — сказала старушка. — Мы там, в Канаде, не забываем о родине! О, вы представить себе не можете, сколько народу каждый год приезжает в Виннипег на фестиваль украинского искусства в день рождения Тараса Шевченко! Стихи его читают! — Она вздохнула. — Увы, к сожалению, чаще в переводе на английский. А вот песни поем на родном, украинском!