Что-то в облике рабыни заставило Виктора сделать попытку договориться с ней.
– Слушай, женщина, – начал он, стараясь говорить как можно убедительнее, – мы не хотим ничего плохого для твоей госпожи. Наоборот, я хочу отвезти ее к лучшей жизни…
– Сначала связав, словно свинью, приготовленную на заклание? – перебила Сибил.
– Как будто ты сама не знаешь, что за характер у твоей хозяйки, – пожал плечами Виктор. – Я говорю правду, единственное, что я хочу – это, чтобы Рейна стала моей невестой, а затем и княгиней. Когда она, наконец, поумнеет и станет меня слушать. Обещаю, что я буду с ней обращаться с величайшим почтением.
На лице рабыни мелькнула тень сомнения, женщина заколебалась. Она очень хорошо могла отличить искреннего человека от лживого и видела, что конунг говорит правду, но то, что ей сейчас довелось услышать, так разительно отличалось от всего, что обычно говорили викинги, что Сибил растерялась.
– Как я узнаю, что ты мне не лжешь? – спросила она, и тогда Виктор, торжественно поднял руку, перекрестился и поклялся.
– Я сделаю эту женщину своей княгиней и буду защищать всю жизнь до конца дней моих. Свидетель этому – сам Господь!
Ролло и Орм обменялись удивленными взглядами, а Сибил недоверчиво спросила:
– Но… разве ты теперь христианин?
– Да, я – христианин!
Впившись взглядом в его лицо, рабыня в отчаянии воскликнула:
– О, боже, я не знаю, чему верить, поклянись еще именем Одина!
Ни минуты не колеблясь, Виктор сказал:
– Перед лицом Одина и всех обитателей Асгарда клянусь, что сделаю Рейну своей женой!
– И пусть ты будешь навеки проклят, если лжешь! – добавила грозно служанка. Конунг торжественно повторил за ней:
– И будь я проклят на веки вечные, если лгу! Однако женщина все еще медлила и не убирала нож от шеи Оттара.
– Ну, чего же ты еще от меня ждешь? Может, все-таки, опустишь оружие и освободишь моего парня? – поинтересовался Виктор, уже чувствуя, что победил.
– Хорошо, – кивнула Сибил. – Я его отпущу с одним условием. Я поеду с госпожой, чтобы ухаживать за ней и проследить за тем, как ты сдержишь свое слово, конунг Виктор.
– Согласен…
– И я сохраню у себя кинжал. Если ты обидишь мою госпожу – ты умрешь во сне.
Не успел Виктор ответить, как Орм озабоченно сказал:
– Ярл, не дай себя одурачить. Эта женщина из Ирландии, она колдунья и может заставить своих духов-друидов погубить тебя.
Конунг улыбнулся.
– Если я нарушу свое слово, я, несомненно заслужу такую участь, – он кивнул Сибил. – Оставь себе свой кинжал, женщина, и пойдем с нами.
Кинжал, который она держала у самого горла Оттара, опустился, и молодой викинг облегченно вздохнул, а женщина, вложив оружие в ножны, висевшие у нее на груди, кивнула мужчинам: