Адам согласился. Молчание затянулось, и, к своему удивлению, отягченному чувством вины, Лаури поймала себя на том, что ее клонит в сон. Веки отяжелели, и она моргала, стараясь держать глаза открытыми; ее ужасала сама мысль о том, что можно спать, когда бедная Розин где-то холодной ночью с чужими людьми. Услышав ее глубокий прерывистый вздох, Адам сильнее прижал ее к себе, свободной рукой он погладил по волосам, утешая как мог, и Лаури расслабилась, прижавшись к нему. Напряжение и боль последних часов взяли свое, и по мере того, как бесконечная ночь медленно, но верно двигалась к утру, сон окончательно сморил ее, даровав час-другой благодатного забвения.
Когда Лаури проснулась, она совсем окоченела от холода. На диване никого не было, Адам куда-то делся. Нахмурившись, она сунулась в ванную комнату и вскрикнула от ужаса, увидев в ванне голое тело. Она пулей вылетела в коридор, вспыхнув до корней волос от его, как она заметила, выбегая, насмешливого взгляда.
Она пошла на кухню и у стойки уронила голову на руки: смущение мигом развеялось при мысли о маленькой Розин. Горе вновь обрушилось на нее. Немного спустя она нашла в себе силы, умылась на кухне и налила чайник. К тому моменту, когда Адам присоединился к ней, она уже приготовила чай и резала хлеб, чтобы поджарить тосты.
— Доброе утро, — произнесла она, не глядя на его мокрые волосы и покрывшую подбородок синюю щетину. — Яйца будешь?
— Доброе утро. Яйца — это то, что надо. Как видно, аппетит не подчиняется мозгу. Мне казалось, что я не смогу даже смотреть на еду, но, кроме твоих сэндвичей, я вчера ничего не ел…
— Значит, ты голоден! Подожди немного, я приведу себя в порядок и сделаю тебе омлет. — В ванной комнате она с досадой рассматривала свое бледное лицо, круги под глазами. Потом расчесала волосы, связала их на затылке и вернулась на кухню, где Адам уже пил кофе. — Мне тоже, пожалуйста, — как бы невзначай уронила она, доставая сковороду для омлета и ставя ее на конфорку.
— Давай позавтракаем в другой комнате, — предложил Адам, передавая ей чашку с кофе. — Сейчас будут последние известия.
Лаури молча кивнула, глотнула кофе, затем разбила яйца в миску. Добавив немного специй и посолив, вылила содержимое на раскаленную сковороду, и уже через несколько минут они с Адамом сидели рядышком на том же диване; на столике перед ними стоял поднос. К счастью, они успели поесть, когда на экране появилась фотография Розин. От одного взгляда на личико дочери у Лаури перехватило дыхание.
— Мы совсем не говорили о ней сегодня ночью, — вдруг сказал Адам. — Расскажи мне про Розин — все про нее.