5. Мне вряд ли нужно повторять математическую теорему, которую вы все несомненно усвоили, критикуя теорию относительности Эйнштейна. Я хочу только напомнить простейший элемент этой теоремы: для описания чего угодно вам необходимы четыре измерения. Это должно быть очень далеко на востоке или на западе, очень высоко или низко от выбранной точки и должно быть раньше или позже определенного момента времени. Три координаты пространства и одна координата времени.
6. Что мы имеем в виду под пространством? Анри Пуанкаре, один из величайших математиков последнего поколения, считает, что идея пространства возникла в мозгу сумасшедшего, в фантастическом (а потому бессмыслен ном и бесцельном) стремлении объяснить себе опыт собственного перемещения. Задолго до этого Кант сказал, что пространство — это субъективное условие, необходимое для мышления. Я думаю, что вы согласитесь со мной: такие определения нам явно не подойдут.
7. Давайте заглянем в наши мысли и посмотрим, какие идеи относительно пространства мы сможем там найти. Пространство есть очевидный континуум. Не может быть никакой разницы между его частями, поскольку это цели ком там. Это чистый задний план, ОБЛАСТЬ ВОЗМОЖ НОСТЕЙ, состояние качества (и т. п.) сознания. Это, следовательно, само по себе сплошная пустота. Правильно, сэр?
8. Предположим, что мы решили заполнить одну из этих возможностей самой простейшей вещью, которую мы можем затем использовать. Самой простой вещью является точка. На занятиях по математике нам говорили, что у точки нет ни частей, ни величины. Есть только положение. Но поскольку имеется только одна точка, ее положение ни о чем нам не говорит. Поэтому возьмем две точки и по лучим идею отрезка, заключенного между двумя точками.
Евклид говорил, что отрезок (линия) имеет длину, но у него нет ширины. Поскольку имеются только две точки, расстояние между ними еще ничего не означает. Все, что мы можем сказать о двух точках: «Есть две из них».
9. Берем третью точку и, наконец, приходим к позитивной идее. В первую очередь, у нас есть плоская поверхность, хотя сама по себе она ничего не означает, в том же смысле, как бессмысленна линия, если есть только две точки. Но введение третьей точки придает смысл нашей идее о линии. Мы можем сказать, что линия АВ длиннее линии ВС, можем также ввести идею угла.
10. Четвертая точка, если она не лежит в полученной плоскости, дает идею пространственного тела. Но, как и прежде, ничего не говорит нам о теле как таковом, потому что нет другого тела, с которым его можно было бы сравнить. Мы обнаруживаем также, что в действительности (в данных условиях) это вовсе не пространственное тело, а просто тип иллюзии. Мы не можем наблюдать или даже представлять что-либо, пока не начнем использовать понятие времени.