Дункан сразу уснул, едва голова коснулась подушки. Казалось бы, стесняться ей некого, и все-таки она ощущала неловкость. И к тому же очень замерзла.
– Ты так и будешь расхаживать тут всю ночь? – Услышав голос мужа, Линнет едва не обронила простыню, которую прижимала к груди. – От тебя шума больше, чем от толпы родственничков внизу в зале.
– Я хожу, чтобы согреться, сэр, – едва слышно ответила Линнет, злясь на себя за то, что его широкая мускулистая грудь заставляет ее сердце биться сильнее. Напрасно она не задернула полог, чтобы не видеть его.
Он просто великолепен.
И не все ли равно, Маккензи он или нет?
И есть ли у него сердце?
– Жаль, что никто не догадался развести в камине огонь. – Она поплотнее укуталась в простыню.
И тут же пожалела о сказанном, потому что Дункан отбросил в сторону покрывало и вскочил на ноги.
– Тогда я сам сделаю это.
Красивый, словно языческий бог плодородия, Дункан пересек комнату.
В неровном свете свечей его тело казалось отлитым из бронзы.
Линнет не могла отвести от него глаз.
И вдруг, точно ангелы смилостивились над ней, порыв холодного морского ветра погасил свечи и комната погрузилась во мрак.
Острый запах моря, смешанный с ароматами летней ночи, наполнил комнату, и Линнет замерла, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте.
Сердце ее едва не выскочило из груди, когда он взял ее за локоть и что-то горячее коснулось ее бедра.
Она догадалась, что именно, и кровь забурлила в жилах.
– Я отведу тебя в постель, – сказал он ей на ухо, обдав теплым дыханием. Голос его звучал спокойно.
– Мне не хочется спать. – Линнет отдернула руку.
– А мне хочется, но ты мешаешь, бегая туда-сюда по комнате, – проворчал Дункан, снова беря ее за руку и таща к кровати.
– Тогда я сяду в кресло у огня.
– О Господи, милая, я устал, и у меня буквально раскалывается голова. Не выводи меня из терпения. – Дотащив до кровати, он усадил ее поверх покрывала. – Ложись здесь. Я тебя не трону, не бойся.
Линнет залезла в постель и быстро перебралась на дальний край кровати, натянув покрывало до самого подбородка.
К ее удивлению, Дункан отошел к стене, снял один из гобеленов, расстелил на полу и начал скатывать в рулон.
– Что… что вы делаете?
Он взял скатанный гобелен и бросил на середину кровати.
– Ничего особенного, просто хочу, чтобы ты спокойно спала, – ответил он, усаживаясь на кровать с противоположной стороны. – Завтра я уже буду спать в своей комнате и тебе никто не помешает.
Все ясно. Она для него ничего не значит.
Если бы только у нее хватило мужества сбежать отсюда и провести остаток ночи в другом месте. Она бы так и сделала, если бы не Робби. Ради него придется как-то наладить отношения с его отцом, хотя для нее это унизительно. Не очень-то приятно сознавать, что муж скорее переспал бы с овцой, чем с ней.