Взошло солнце, и в его лучах, словно хрусталь, на траве и деревьях засверкали капли дождя. Бледные лучи проникали сквозь разорванные занавески, образуя с каждым дуновением свежего утреннего ветерка затейливые узоры на грубо обтесанном полу домика. Птицы выводили веселые трели, радуясь свету и весеннему теплу после бушевавшей ночью грозы. День обещал быть великолепным.
Внутри, в дальнем углу комнаты, спали мужчина и женщина, не замечая наступления нового дня. Эллин пошевелилась и, потянувшись, проснулась, с удивлением обнаружив, что лежит, прижавшись к теплому телу Прайса. Она быстро отодвинулась, затем, вспомнив о страстных любовных ласках этой ночью, быстро прижала руку к корсажу платья. Эллин смущенно потупилась, обнаружив, что платье аккуратно застегнуто на все пуговицы. Может быть, все это ей только приснилось? Его прикосновения. Его поцелуи. Она провела ладонью по груди, ощутив нежную мягкость соска. Нет, это был не сон.
Голова ее ужасно болела, и трудно было мыслить последовательно. Она медленно встала с постели, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Прайса. Ей не хотелось выяснять что-то с похмелья. Она нуждалась в тишине и покое, чтобы разобраться в своих чувствах.
Эллин посмотрела на мирно спящего мужчину. Ей было настолько приятно его общество, что она не допускала мысли о нехороших последствиях проведенной наедине с ним ночи. В его объятиях ей было очень тепло, и она чувствовала себя в полной безопасности. Но при утреннем свете Эллин забеспокоилась и попыталась рассуждать логически. Прежде всего ничего не произошло — она оставалась девственницей. В этом она абсолютно уверена. А кто узнает, что она провела ночь в объятиях Прайса? Никто.
Тем не менее, с точки зрения общественной морали, Эллин скомпрометировала себя, оставшись наедине с мужчиной. Надо сделать так, решила она, чтобы Констанс ничего не узнала. Это единственный выход из щекотливого положения. Она убеждала себя снова и снова, что ее совесть чиста, так как на самом деле ничего не случилось. Теперь важно сохранить в тайне от матери события прошедшей ночи, иначе ей не избежать оскорблений.
Размышляя над тем, что делать дальше, Эллин озабоченно расправила платье и привела в порядок волосы. Затем, после небольшой паузы, она почувствовала необходимость вновь взглянуть на Прайса. На мужчину, с которым спала. На мужчину, которого знала всего лишь сутки.
Стоя над ним, она скользила взглядом по твердому, упрямому подбородку, уже потемневшему от проступившей за ночь бороды, по изгибу его темных бровей, по прямой линии носа и полным губам. Она заметила у него под глазами темные круги и подумала, не страдал ли он ночью от боли. Он выглядел очень усталым даже после сна. Она наблюдала, как спокойно вздымается и опускается его грудь, и порадовалась, что Прайс избежал лихорадки. Инфекция всегда опасна, а когда вернется дед — неизвестно. Она облегченно вздохнула, видя, что он не болен.