— Саввушка, благодари их. Вот Илья Романыч спас мою Фросю. Кланяйся, да ну же, кланяйся! Этого вовеки я не забуду.
Саввушка и Кирилло снова поклонились Илье.
— Ах, братцы! да что вы! Да я сам…
— Нет, нет! И не смейте вспоминать и беспокоиться. Мы ваши слуги отныне. Папироски курите?
— Нет… курил, да бросил.
— Ну, мы сами покурим. Позволяете?
— Ах, помилуйте. Почему ж?
— Мы отойдем сюда к сторонке, к канавам-то. Понимаете? Чтоб из дому не было видно — от вашего батюшки-с…
Новые знакомцы отошли к концу сада, к вербам. Кирилло достал из-за пазухи потертую сигарочницу. Он вообще вел себя развязно, к Саввушке относился шутя, а к новому приятелю весьма дружелюбно. На обеих руках его были перстни. Саввушка шел молча, тоскливо вздыхая и грустно посматривая по сторонам.
— Вы с отцом своим как? — спросил Кирилло, с важностью умелого закуривая сделанную им самим папироску.
— А что?
— Слышали мы, что вы теперь с воли… Значит, свету-то и делов всяких насмотрелись. Так как же вы с вашим отцом? Какого вы, то есть, о нем теперь понятия стали?
— Еще мало разглядел, братцы.
— А, мало! Слышишь, Саввушка? Савка, слышишь?
Кирилло подмигнул с невыразимым, торжествующим взглядом. Саввушка на него искоса взглянул, как бы сказавши: «Что и говорить! беда, да и баста!»
— Мошенник, пресущая бестия ваш батюшка! — сказал Кирилло, мигнувши Илье, — коли еще не узнали, так знайте!
Илья покраснел.
— Это такая выжига, что в целом, так сказать, государстве поискать! — продолжал Кирилло Безуглый. — Князь ему верит, а он людей полагает за ничто. Работы все под его началом; счеты он тоже ведет. Да это, впрочем, нас не касается. А вот что: за что он нас голодом держит, музыку-то? Мы было все разбежались… да опять вот сошлись?
— Так и вы тоже, братцы, в бродягах были?
— Как же! О, как же! Мы здешний, — говорю тебе, — есауловский оркестр. У нас венгерец капельмейстер, и мы живем за мельницами, в доме старого винокуренного завода. Захотелось нашему князю музыку свою тут иметь на случай приездов, как в киевской главной его слободе. Он и отписал. Сперва итальянца прислал, а потом венгерца…
— Давно это вас набрали в музыку? Я как тут был, вас не было еще.
— Да лет семь будет. Как приучили нас по малости, соседние помещики стали разбирать на балы, на вечера; даже в город два раза к губернатору нас на выборы возили.
— И выгодное это дело, братцы?
Саввушка тяжело вздохнул и сел на канаву. Кирилло достал из сапога флейту.
— Вот я на чем играю…
Он взял несколько звуков. Тонкие, тихие переливы раздавались под ветвями нависших верб.