— С тем, чтобы вы исследователем назначили Тарханларова…
— Почему? — спросил губернатор, лорнируя дорожки, но тут же, по чутью, переходя из радушного в подозрительный тон.
— Ему давно хочется побывать у меня в гостях… Я ему красавицу припас.
— Но у него, кажется, жена в родах! что-то он на волокиту не похож, или притворяется? А? что? Кажется, жена его беременна…
— Родила, ваше превосходительство! — кстати вмешался тут Саддукеев, выросший вдруг перед собеседниками, точно из-под земли.
— Чему же вы радуетесь? — спросил губернатор, разглядев впотьмах голову учителя. — Точно вы сами участник в этих родах! А?
Все трое засмеялись. Радуясь своей остроте, губернатор прибавил:
— Если Тарханларов согласится ехать к вам в гости, извольте, я отпускаю его, подавайте только записку: без нее и не приезжайте ко мне, обидчик! Надо же и делами заняться…
Губернатор исчез под липами, а Саддукеев, присев к земле, просто зашипел от радости.
— Браво! склеилось наше дело! Теперь денег надо достать…
— Тут-то опять и беда. У меня ни гроша не осталось от первого приезда в эти места…
Саддукеев посвистал.
— Ничего… пустяки-с… Коли с вами не прихватим в откупу, я извернусь иначе еще для вас. Вы меня извините, другой здесь вам зря сразу не поверил бы! Да у меня уже Смарагд этот такой, видите ли человек, что темного господина никому не похвалит и не привезет… Я его знаю.
Тут же среди танцующих Саддукеев нашел Халыбова, шепнул ему несколько слов и прибавил:
— Я у вас двух сыновей учу, дайте нам взаймы тысячу-другую на месяц. У этого вот господина более двух тысяч десятин незаложенной земли есть… На днях ее получит…
Армянин поклонился и осклабился.
— Знаю я их очень хорошо и без тебя, слышал я о них. Только дам им взаймы не теперь, а когда от них эта барыня, как ее звать, переедет…
— Ага! слышите, генерал? — спросил учитель.
Рубашкин печально улыбнулся.
Армянин потрепал Саддукеева по плечу.
— Под твой дом, бачка, дам хоть три тысячи: место твое оченно мне нравится! Что, небось так не кинешься занимать?
Учитель на мгновение опешился. Снял с огромной скулистой головы серую пуховую шляпу, отер со лба пот, повертел в руках платок, посмотрел на армянина и сказал:
— Идет! Давай под залог моего дома, Нин Ниныч, этому господину… две тысячи!..
— Двадцать процентов на полгода? — торопился прибавить шепотом Нин Ниныч Халыбов. — Если согласен, то хоть сейчас до закладной, под простое домашнее условие дам тебе эти деньги!
Саддукеев уставился глазами в Рубашкина и крякнул.
— Идет! — сказал он.
Ударили по рукам, и пока толпа резвилась и тешила юного начальника, откупщик и два приятеля съездили в откупную контору и дело займа под сохранную расписку кончили в полчаса.