– Ты здесь живешь? – удивилась она. – На этой кровати? За ширмой? А как же…
Бекки много вложила в свое «а как же»: целый букет вопросов. Как же ребенок, которому нужен покой, простор? Как же он останется один, когда Джин уйдет на работу?.. Бекки замолчала, колеблясь – произнести вслух возникшую мысль или прежде посоветоваться с сестрой? Желание сказать одержало верх:
– У меня много места, вам было бы там хорошо…
Заманчивое предложение, пожалуй, лучшее, о каком Джин могла мечтать. Но она знала Сандру, сестру Бекки. Сандра, в качестве горничной вынужденная угождать постояльцам гостиницы, после работы брал» реванш, превращаясь в диктатора. И всю твердую решительность и жесткую безапелляционность обрушивала на единственного подчиняющегося ей человека – на сестру.
– Спасибо, Бекки, – сказала Джин. – Я поживу здесь.
– Я поговорю с Сандрой, – не совсем уверенно произнесла Бекки.
– Не стоит. Ты сама понимаешь, тебе с нами будет трудно.
Появилась Агата. Молча подошла к кровати, посмотрела на ребенка, завернутого в розовое одеяло:
– Девочка… Как назвала?
– Линда.
– Ну, ладно…
Означало ли «ладно», что она смирилась и Джин с ребенком получили «добро», Агата сама не знала. Но сейчас она не могла сказать этой дурехе, чтобы искала другую квартиру. Пусть поживут, там видно будет…
Все, что беременность портила во внешности Джин, миновало. Теперь это была прекрасная в своем расцвете молодая женщина. Миссис Гастингс, невзначай увидев Джин на улице, вознамерилась вернуть продавщицу, которая и прежде привлекала покупателей. Она пришла, уселась на стул Риччи, поахала над ребенком, спросила, как чувствует себя молодая мама, и объявила Джин, что место ждет ее.
– Хоть завтра становись за прилавок!
– У меня есть работа.
– Какая? – Миссис Гастингс удивилась и искренне обиделась.
– Она развозит рыбу! – выглянула из кухни Агата.
Миссис Гастингс повернулась к Джин:
– Это правда?
– Правда.
– Но разве можно сравнить…
– Нельзя! – отрезала Агата. – Там ей никто не скажет, что она пугает покупателей! – И скрылась в кухне.
Миссис Гастингс молча смотрела на Джин.
– Ну что ж, – наконец произнесла она. – Надеюсь, ты еще передумаешь.
Она поднялась и ушла. Агата тотчас появилась вновь:
– Получила старуха? Так ей и надо! Иди ко мне, рыба готова…
Джин работала у Бартоломью. Дважды в день она заезжала домой, чтобы покормить дочку. После каждой поездки Бартоломью расплачивался, добавляя к деньгам рыбу. Джин могла быть довольна. Однако поездки утомляли, а главное – она не всегда успевала вовремя накормить Линду, и голодная девочка заходилась в плаче. В результате, как предсказывала миссис Гастингс, Джин вернулась в кондитерскую.