Джоанна прижала к щеке рукав любимого твидового пиджака Боба, который он всегда надевал, отправляясь на уик-энды. Она закрыла глаза, вспоминая, как они утром по воскресеньям ходили через парк купить «Нью-Йорк таймс», а может быть, и выпить кофе с рогаликами в кафе, потом возвращались домой, прочитывали газеты и снова падали в постель. Боже, он был сексуальный мужчина, и – о, как она его любила!
Слезы слепили ей глаза, когда она, выходя из гардеробной, опрокинула его черный атташе-кейс, стоявший у туалетного столика. Он раскрылся, и по белому с черными полосами, как зебра, ковру рассыпались бумаги. Джоанна собрала их, быстро сунула обратно и снова закрыла кейс. Она положила его на полку потайного шкафа, постояла, а потом с сомнением посмотрела на кейс.
Джоанна прочла каждое слово в газетных сообщениях о Бобе. Она знала, что его называли вором и обвинили в мошенничестве, но не верила ни одному слову. Она вспомнила передачу по телевидению о том, как агенты ФБР и представители Финансовой инспекции и Комиссии по ценным бумагам и биржам изымали все документы и досье в офисах компании «Киффи холдингз». Стало быть, за исключением тех, что хранились в этом самом атташе-кейсе, покоившемся теперь в ее потайном шкафу.
Схватив снова кейс, Джоанна унесла его в уютную комнату, которую Боб всегда называл берлогой, уселась на белую софу, прижимая кейс к груди, и думала, глядя в окно на круживших за ним голубей. Она никогда не вторгалась в деловую жизнь Боба, хотя всегда слушала то, что он считал нужным ей рассказывать. Он был в восторге от своего нового небоскреба и рассказывал ей о каждом новом этапе его строительства. Она понимала, что он не был «памятником в честь его «я», как трубили на всю страну газеты. Боб был человеком, добивавшимся успеха ценой больших усилий, и «Киффи-Тауэр» должен был символизировать вершину его успешной карьеры. Вместо этого он оказался эпитафией.
Она думала об их разговоре вечером, накануне дня смерти, когда Боб просил ее выйти за него замуж, и вспомнила, каким изможденным он ей показался.
Потом он просил сохранить кейс в каком-нибудь надежном месте; Джоанна вспомнила его печальный, тоскливый взгляд, когда он вернулся, чтобы поцеловать ее еще раз, прежде чем войти в лифт и покинуть ее навсегда. Кто-то украл эти миллионы, а Боб это раскрыл. И вор, кем бы он ни был, убил его.
Она подумала о бумагах в его кейсе и поняла, что у Боба должны были быть какие-то доказательства, позволявшие раскрыть мошенничество, и что теперь они в ее руках.
Джоанна раскрыла кейс и просмотрела документы. Это были контракты на приобретение компанией «Киффи холдингз» участков под строительство в дюжине крупных американских городов. Все они были составлены по закону, с именами продавца и покупателя, с описанием участка, с приложением карт и схем, с указанием цены и с соответствующими юридическими формулировками. Имена покупателей были разные, но она заметила, что под ними мелким шрифтом было напечатано «Фонд Экс-Уай-Зет» и что каждый контракт был подписан за продавца человеком с иностранной фамилией – Жаном-Мишелем Зерматтом, а за покупателя, фирму «Киффи холдингз», двумя ее партнерами – Брэдом Джеффри и Джеком Векслером. Ни один контракт не был подписан Бобом.