– Яков, – сказал он, – вы имели дело с книгофильмами разных видов. Подумайте, как можно вставить эту книгу в визор.
– Это действительно необх…
– Яков, вы продолжаете задавать ненужные вопросы. У нас не так много времени, и я не хочу ждать, пока здание остынет настолько, что мы должны будем вернуться.
– Наверное, это делается так, – сказал Яков, – но…
– Хорошо, – сказал Тревиз. – Если это история космических полетов, она должна начинаться с Земли, поскольку именно Земля изобрела их. Посмотрим, заработает ли эта штука сейчас.
Немного суетливо Пилорат вставил книгофильм в гнездо, и они принялись изучать надписи на различных рычагах, пытаясь найти хотя бы намек на инструкцию.
Чтобы ослабить напряжение, Тревиз заговорил, понизив голос:
– Думаю, этот мир тоже должен иметь роботов – тут и там – сверкающих в этом почти вакууме. Но дело в том, что их запасы энергии давно иссякли и, даже если их можно перезарядить, то как быть с мозгами? Рычаги и механизмы могут выдержать тысячелетия, но как быть с микросхемами и субатомными штуковинами, содержащимися в их мозгах? Они должны были испортиться, а если и нет, что могут знать они о Земле? Что могут они…
– Визор работает, старина, – сказал Пилорат. – Смотрите.
В тусклом рассеянном свете на экране визора появилось мерцание. Оно было очень слабым, но Тревиз повернул рычажок на нейронном хлысте, и мерцание усилилось. Разреженный воздух, окружавший их, оставлял пространство вне солнечных лучей довольно тусклым, так что комната казалось находится в тени, и экран по контрасту выглядел ярким.
Он продолжал мерцать и только изредка по нему проплывали какие-то тени.
– Его нужно сфокусировать, – сказал Тревиз.
– Я знаю, – ответил Пилорат, – но это лучшее, что я могу сделать. Вероятно, поврежден сам фильм.
Тени исчезали и появлялись вновь, а иногда возникало что-то отдаленно похожее на текст. Потом через мгновение все снова исчезало.
– Вытащите его обратно и вставьте снова, – сказал Тревиз.
Пилорат уже и сам делал это. Он подвигал фильм в гнезде взад-вперед, а затем стал придерживать его.
Тревиз нетерпеливо попытался читать, а потом недовольно сказал:
– Можете вы разобрать это, Яков?
– Не все, – ответил Пилорат, глядя на экран. – Это об Авроре. Думаю, здесь речь идет о первой гиперпространственной экспедиции – «первом излиянии» так сказать.
Он снова подал диск вперед, и все снова исчезло. Наконец, Пилорат сказал:
– Все куски, которые я разобрал, касаются миров космонитов, Голан. О Земле я не нашел ничего.
Тревиз горько заметил:
– Ничего и не должно быть. Все упоминания убраны с этого мира, как и с Трантора. Выключайте эту штуку.