Из стенограммы досудебного собеседования
Присутствовали: судья Т. Городничева, адвокаты Т. Власова, В. Лушкинов, истец О. Ляшенко, ответчица С. Алексиевич.
С у д ь я Т. Г о р о д н и ч е в а: Истец, вы утверждаете, что писательница исказила сообщённые вами факты?
О. Л я ш е н к о: Да.
С у д ь я Т. Г о р о д н и ч е в а: Ответчица, прошу пояснить по существу данного вопроса.
С. А л е к с и е в и ч: Олег, я хотела бы тебе напомнить, как ты рассказывал и плакал, когда мы встретились, и не верил, что твою правду можно будет когда-нибудь напечатать. Ты просил, чтобы я это сделала… Я написала. И что теперь? Тебя опять обманывают и используют… Во второй раз… Но ты же тогда говорил, что уже никогда не дашь себя обмануть?
О. Л я ш е н к о: Побывали бы вы на моем месте: нищая пенсия, работы у меня нет, двое маленьких детей… Жену недавно тоже сократили. Как жить? На что жить? А у вас гонорары… Печатаетесь за границей… А мы, получается, убийцы, насильники…
А д в о к а т Т. В л а с о в а: Я протестую. На моего подзащитного оказывается психологическое давление. У меня отец был лётчик, генерал, он тоже погиб в Афганистане… Там все было святое… Это – святые смерти… Они выполняли присягу… Родину защищали…
С у д ь я Т. Г о р о д н и ч е в а: На чем настаивает истец?
О. Л я ш е н к о: Чтобы писательница передо мной публично извинилась и мне был возмещён моральный ущерб…
С у д ь я Т. Г о р о д н и ч е в а: Вы настаиваете только на опровержении опубликованных фактов?
О. Л я ш е н к о: За мою поруганную солдатскую честь я требую, чтобы С. Алексиевич заплатила мне 50 тысяч рублей.
С. А л е к с и е в и ч: Олег, я не верю, что это твои слова. Это ты говоришь с чужих слов… Я помню тебя другого… И ты слишком дёшево оценил своё обожжённое лицо, потерянный глаз, сломанную руку. Только не меня надо звать в суд. Ты перепутал меня с Министерством обороны и Политбюро КПСС…
А д в о к а т Т. В л а с о в а: Я протестую! Это – психологическое давление…
С. А л е к с и е в и ч: Когда мы с тобой встречались, Олег, пять лет назад, ты был честен, я боялась за тебя. Я боялась, что у тебя могут быть неприятности с КГБ, ведь вас всех заставляли подписывать бумагу о неразглашении военной тайны.
И я изменила твою фамилию. Я изменила её, чтобы защитить тебя, а теперь должна этим же от тебя сама защищаться. Поскольку там не твоя фамилия, то – это собирательный образ… И твои претензии безосновательны…
О. Л я ш е н к о: Нет, это мои слова. Это я говорил… Там и то, как меня ранило… И… Там все моё…
Из судебного иска Екатерины Никитичны Платициной, матери погибшего майора Александра Платицина