Путь от Главной площади до Приречных ворот недолог, надо только пройти по грязной улице мимо мясных лавок, где набросаны кости и стоят лужи крови. Отряд проскакал по улице верхом; примчавшись к воротам, герцог Беррийский приказал открыть их.
И тут, как и везде, никаких солдат Эксельманса не было.
Вместо них у ворот оказались два эскадрона 3-го уланского полка, которые во вторник 21 марта прошли через Бетюн, следуя из своего гарнизона в Эре на Париж, в осуществление данного на предыдущей неделе приказа короля о переброске войск в столицу.
Однако, дойдя до Арраса, они узнали о бегстве его величества и тут с благословения своего командира, генерала Теста, нацепили трехцветные кокарды. Возвращаясь к себе в гарнизон, они в это утро подошли к Аррасским воротам, оказавшимся запертыми, и тщетно добивались, чтобы их впустили в Бетюн. Несколько крепких слов, сказанных в пылу спора, — и поднялась паника.
Командир улан сгоряча выкрикнул воинственную и вполне безответственную угрозу: «Если не откроете, я возьму город штурмом!» После этого он приказал своим солдатам пройти по дороге, огибающей крепостной вал между Аррасскими и Приречными воротами, и построил эскадроны на лугу, который спускается от ворот к каналу и носит название Конной ярмарки. Для столкновения не было ни малейшего повода, уланы преспокойно прошли бы учебным плацем и предместьем Каторив, потому что на Эр вела дорога, начинающаяся у Новых ворот. Но прибытие герцога и графа Артуа в сопровождении внушительного эскорта помешало уланам осуществить это намерение. Командир улан в свою очередь решил, что из Приречных ворот на них готовится нападение.
Не следует забывать, что в глазах графа и его сына скопление улан у Приречных ворот было стратегическим манёвром, так как, если бы они надумали податься на Эстер через Лестрем, им пришлось бы выезжать именно из этих ворот. Потому-то они так ретиво бросились защищать выход к границе, вообразив, что уланы не иначе как по наитию угадали их намерение и хотят воспрепятствовать этому. У солдат Ноайля ещё не выветрились пары молодого вина, выпитого в заведении кузнеца Токенна, когда они, повскакав на коней, помчались следом за принцами.
Амуницию они поправляли на ходу, один невзначай зацепился за что-то пистолетом, и грянул выстрел. Дрожь прошла по крупам лошадей, притиснутых друг к дружке, а гарцевавший впереди конь графа Артуа чуть не выбросил его из седла, вместе с треуголкой и белым плюмажем, и пустился вскачь. Граф, даже не помышлявший выезжать вперёд, теперь поневоле сделал вид, будто поступает так нарочно, и подскакал почти к самому фронту улан, выстроившихся на Конной ярмарке. Франсуа д'Экар пришпорил свою лошадь, чтобы нагнать графа. Маршалу и герцогу неприлично было оставаться позади, а гренадеры во главе с Ларошжакленом не долго раздумывали, следовать ли им за принцами или нет-на них самих сзади напирали гвардейцы конвоя с криками: «Да здравствует король!» На что уланы, естественно, отвечали: «Да здравствует император!»