Технологии вербовки так глубоко проникли в сущность Руммеля, что он уже не знал, каким был до всех этих бесконечных тренингов и курсов повышения квалификации.
Самое смешное, что и следователь работал по той же методике, поэтому иногда их беседы были похожи на общение людей малоадекватных.
«Спасибо, что зашли, капитан. Кстати, отличный пиджак, я о таком давно мечтаю».
«Благодарю вас, купил по случаю. И знаете, сегодняшняя наша беседа была какой-то особенно теплой, я так ценю эти минуты, если честно…»
Руммель разгладил ладонью шершавый лист бумаги, покрутил в руках авторучку и стал выводить первую строчку.
Поначалу буквы выходили кривовато – у него не было возможности достаточно практиковаться, ведь все необходимые документы можно было надиктовывать или набирать на панели. Однако объяснительные для следственного отдела требовалось писать авторучкой. Так спецам проще было раскрыть состояние писавшего и заметить даже неосознанные попытки скрыть правду.
Рассказывая историю пропажи майора Бекета, Руммель всякий раз писал одно и то же. Многочасовой полет до Ранера, затем, по инициативе майора, уход к непригодной для жизни планете Страус и облет ее по экватору – в разные стороны. Это также было предложено Бекетом: огибая Страус навстречу друг другу, они могли сэкономить время.
Но в назначенном районе встреча не состоялась. Руммель неоднократно вызывал Бекета, но тот не отзывался и, скорее всего, совершил вынужденную посадку на Страусе, что практически означало гибель.
Закончив писать, Руммель отложил авторучку, еще раз, как учили, прочел написанное и, поднявшись из-за стола, подошел к следователю.
Через несколько минуту он уже спускался в лифте, глядя перед собой. Наверное, это был его последний визит в следственный отдел. Ну, может быть, предпоследний. Соваться на Страус никто не станет – ни к чему это.
Лифт остановился, Руммель вышел в холл, и часовой, которому он предъявил удостоверение, отдал ему честь.
Все это на своем контрольном мониторе видел генерал Шеттельвейс, начальник отдела свободного поиска. Непонятная история с исчезновением майора Бекета ему не нравилась, такие люди просто так не исчезают, однако по всем показателям Руммель был чист. По крайней мере официально.
Генерал достал из сейфа грецкий орех, внимательно его осмотрел и, положив на подоконник, расколол мраморным пресс-папье.
Грецкие орехи были его слабостью, без них он не мог думать. Да что там думать – жить. Об этой слабости генерала знали все его подчиненные и при каждом удобном случае привозили с других планет самые разные сорта. Среди них были орехи, лишенные жесткой скорлупы, а также гиганты с кулак величиной.