Она вспомнила, как видела Эмилио в последний раз: он уходил, держа за руку Ангелину. Чувство вины заполнило ее сердце. Тогда она позволила Диллону себя уговорить. Теперь этого не случится. Пусть она не может изменить мир, но может изменить жизнь двух этих малышей, которые, несомненно, заслуживают лучшего. И сделав это, она изменит свою собственную жизнь, сделав ее более осмысленной.
Хотя разговор с судьей ее успокоил, Джесси была совершенно не готова к тому, что Эмилио придет встречать ее в аэропорт. Его худенькое тело дрожало, а в печальных карих глазах стояли слезы, которые он изо всех сил старался скрыть. Она обняла его и поняла, что прилетела за ним. И ей было совершенно безразлично, совершил он то, о чем говорят, или нет.
Она ожидала, что он расплачется, и думала лишь о том, как бы не расплакаться самой. Но он не плакал. Он просто стоял, дрожа, протянув к ней ручки, как к своей последней надежде в этом мире.
Когда дрожь прекратилась, она взяла его за руку и повела с залитого солнцем поля аэродрома.
— Ты голоден?
Он покачал головой. Она понимала, что скорее всего это не правда, но настаивать не стала.
— Ты не против, если перед тем, как я отвезу тебя домой, мы немного прогуляемся?
В ответ он кивнул.
По-прежнему держа его за руку, Джесси прошла с ним через стоянку к скверу и остановилась у скамейки под деревом.
— Давай немного посидим. Ты мне расскажешь, что с тобой случилось?
По-прежнему молча Эмилио сел на скамейку. Он сцепил руки и, зажав их между коленями, уставился в землю перед собой.
Следуя его примеру, она тоже сцепила руки и положила их на колени.
— Прежде всего я хочу узнать, правда ли ты это сделал, — мягко спросила она.
Он кивнул, не поднимая головы, и глаза у Джесси округлились от удивления. Она не могла в это поверить даже после его признания.
— Правда?
Он снова кивнул.
— С ружьем?
Он кивнул, и Джесси расцепила руки, чтобы одной из них схватиться за сердце, после чего глубоко вздохнула.
— И кого же ты хотел ограбить?
— Винный магазин. — Его ответ был кратким, но по крайней мере он заговорил. Джесси посчитала это прогрессом.
— А почему именно винный?
Она слышала в сводках новостей, что теперь даже дети совершают преступления, связанные с алкоголем и наркотиками, но в жизни с этим никогда не сталкивалась.
— Меньше народа.
— Меньше народа, — отрешенно повторила она, ничего не понимая. Но тихий внутренний голос ей напомнил, что ему всего девять лет.
— Да. — Он немного поднял глаза. — Можно было ограбить овощной, но там вокруг полно людей. Можно кого-нибудь ранить.
— Откуда ты все это узнал? — Она понимала, что так бурно высказывать свое удивление психологически не правильно, но ничего не могла с собой поделать.