Внизу плачущая Ангелина протянула к ней ручки. Джесси взяла девочку на руки, прижала к себе и баюкала до тех пор, пока она немного не утихла.
Эмилио, который пытался успокоить сестру, снова лег и вставать, похоже, не собирался.
— Все в порядке? — спросила Джесси Ангелину, когда ее всхлипывания утихли. Та кивнула.
— Тебя разбудила Ангелина или ты проснулся сам?
— Сам. Недавно.
— Пойдешь со мной на кухню? Я хочу сварить кашу на завтрак.
Эмилио скорчил гримасу, но все же пошел за ней.
Держа Ангелину на руках, Джесси поставила на огонь воду для каши и пошла наливать ванну Диллону. Эмилио снова последовал за ней.
— Ты слышал, о чем мы разговаривали? — спросила она.
Шум воды заглушал их голоса, и они не боялись, что их услышит Диллон. Эмилио кивнул.
— Диллон расстроился буквально на минуту. Я уверена, ты тоже был расстроен, когда понял, что натворил.
Эмилио понурил голову, но вдруг рассмеялся.
— Он на тебя не сердится, мой хороший. — Они вернулись на кухню, и Джесси засыпала в кастрюлю крупу. — Он переживает и теперь недоволен собой, что не позаботился о тебе вовремя.
— Во всем виноват только я.
— Да, конечно, — согласилась это сделал, и так или иначе отвечать за это придется тебе.
Каша закипела, и Джесси уменьшила огонь.
Потом она отвернулась от плиты, по-прежнему держа Ангелину на руках, и увидела стоявшего в дверях Диллона. Его мокрые блестящие волосы были аккуратно зачесаны. Двухдневная щетина исчезла. Его щеки были гладкими и лишь чуть-чуть бледнее, чем обычно. Хотя живот ввалился, было трудно поверить, что он пролежал два дня, почти не приходя в сознание.
— Ого! — сказала Джесси и провела рукой по своим спутанным лохмам. Неожиданно она вспомнила, что в ванной течет вода. — Ох!
Ванна!
— Я закрою, — сказал Эмилио и выбежал из комнаты.
Диллон посмотрел на Джесси, а затем на прижавшуюся к ней Ангелину.
— Я думал, что мне уже известны все твои достоинства.
— Это чисто женское занятие, и поэтому ничего удивительного, что ты меня за ним не видел. Мужчины при этом не присутствуют. — Она попыталась улыбнуться, но улыбка не вышла.
Джесси поудобнее перехватила Ангелину и снова почувствовала, как необходимы ей эти дети. Она молилась про себя, чтобы Диллон одобрил ее выбор.
— А вы хорошо смотритесь. В его глазах и голосе было нечто большее чем простое одобрение.
— Ты так думаешь?
— Уверен.
Она облегченно вздохнула и наконец улыбнулась.
— Очень рада. Поторапливайся, а то каша остынет. — Она неохотно выпроводила его из кухни и возвратилась к своим нескончаемым неотложным делам.
Пока Диллон принимал ванну, она накормила детей и перебрала их одежду, соображая, во что их лучше одеть. Переодев их, она собрала остальную одежду, решив ее постирать.