Пятнадцатого апреля рабочий день в фирме “Бендини, Ламберт энд Лок” закончился в семнадцать часов. К шести часам вечера на стоянке не осталось ни одного автомобиля: все они, или почти все, оказались в двух милях от здания фирмы, у известного ресторана, специализировавшегося на блюдах из даров моря и называвшегося по имени владельца “Андертон”. Для ежегодного празднования был зарезервирован небольшой банкетный зал. Присутствовали все работающие в фирме партнеры и сотрудники, а также одиннадцать партеров, уже отошедших отдел. Пенсионеры все как один были загорелыми и в хорошей форме, работавшие же выглядели замученными и уставшими. Однако настрой у тех и у других был радостным, все предвкушали только приятное. На этот вечер забывались строгие правила и всяческое воздержание, в силу вступало новое для Митча уложение: шестнадцатого апреля никто из занятых в фирме людей не имел права показываться на работе.
На столах, расставленных вдоль стен, уже стояли блюда с охлажденными вареными креветками, вазы с устрицами. Собравшихся ожидал огромный бочонок, набитый льдом и бутылками с отменным шампанским. Бутылки стояли и в ящике позади бочонка. Рузвельт извлекал из них пробки с удивительным для его лет проворством. Позже, уже ночью, он напьется так же, как и все присутствующие, и Оливер Ламберт вызовет такси, которое отвезет Рузвельта домой, к его Джесси. Это уже стало ритуалом.
Двоюродный брат Рузвельта, известный по прозвищу Малыш Бобби Любитель Блюзов, сидел у рояля и наигрывал что-то печальное. Просто так, пока люди собирались. Позже он будет не нужен.
Не обращая никакого внимания на еду, Митч подхватил со стола ледяную зеленую бутылку с пивом и направился к другому, небольшому столу, стоявшему рядом с роялем. Положив на тарелку фунта два креветок, за ним проследовал Ламар. Оттуда они наблюдали за тем, как их коллеги сбрасывали с себя верхнюю одежду и с воодушевлением направлялись к шампанскому.
– Все закончил? – обратился к Митчу Ламар, не забывая о креветках.
– Да, – протянул в ответ Митч, – свои дела я подбил еще вчера. По Сонни Кэппсу мы с Эйвери работали до пяти вечера. Все.
– И сколько у вас получилось? – Четверть миллиона.
– Ого. – Ламар отпил прямо из горлышка. – Столько ему платить еще не приходилось, а?
– Ни разу, и поэтому-то он в ярости. Я не совсем его понимаю. Он заработал на различных сделках шесть миллионов, а теперь сходит с ума из-за того, что должен заплатить каких-то пять процентов налогов.
– А как Эйвери?
– Он несколько волнуется. На прошлой неделе Кэппс вынудил его слетать в Хьюстон, и там все прошло не так гладко. Вылетел он на “Лире” в полночь. По возвращении рассказал мне, что Кэппс сидел у себя в офисе в четыре часа утра и ждал его над кучей налоговых справок вне себя от гнева. Он во всем обвинил Эйвери. Грозился, что найдет себе другую фирму.