— И даже мороженое не грыз. И сыр не ел, и творогом не заедал.
— Зря, — сказал черт. — Полезная штука.
— Сладости полезными не бывают. От них либо ожирение, либо кариес.
— Одно другому не помеха, — заметил черт.
— Тем более, — сказал Владислав. — Поехали дальше.
Черт скорчил забавную физиономию и слегка высунул язык, отдаленно напомнив малыша, глубоко задумавшегося над важной проблемой или рисующего карандашом гениальную картинку. Владислав предположил, что черту на самом деле немного лет, по этой причине он и ведет себя слишком непосредственно. Но как в таком случае должен выглядеть взрослый черт, ему уточнять не захотелось. Не ровен час, появится монстр с мышцами Арнольда Шварценеггера, и слова вымолвить не успеешь, как получишь за все хорошее стальным кулаком. И не посмотрят, что ты не алкоголик.
— Слушай! — неожиданно резко воскликнул черт. Владислав вздрогнул и выронил пульт от телевизора. — Я понял: у тебя позднее зажигание!
— Чего-чего? Какое еще зажигание? — повысил голос Владислав: сначала сосед подкалывает, теперь несуществующее мелко-рогатое пытается острить.
— А вот смотри, — предположил черт, — допустим, ты выпил что-нибудь неделю назад, а последствия наступили только сейчас.
Владислав понял, что если сейчас не перейдет в атаку, то черт засыплет его идиотскими вопросами и предположениями, и дело не сдвинется к разгадке ни на шаг.
«Придется взять ситуацию под личный контроль», — решил он.
Под пристальным взглядом Владислава черт отступил на шаг, на всякий случай выставил перед собой ручку и прикрылся блокнотом, как щитом.
— Что не так? — осторожно переспросил он.
— А если проблема не во мне, — сказал Владислав, — а в тебе?
Черт опустил ручку, но прикрываться блокнотом не перестал.
— Как это?
Владислав поднял упавший на пол пульт и положил его ближе к спинке дивана.
— Допустим, — сказал он, — не я, а ты выпил на днях, но признаться себе в алкоголизме не решаешься и поэтому упорно вешаешь на меня всех собак.
Черт отрицательно покачал головой.
— Не угадал, — ответил он. — Я тоже не пью алкоголь.
— Мама не разрешает? — поддел его Владислав в отместку за обвинение в молочном пьянстве.
— Чувство собственного достоинства! — ледяным тоном отчеканил черт. — Мало чести в желании нахрюкаться в зюзю и завалиться спать у забора. Тьфу…
— Мощно, — пробормотал Владислав. Черти сразу же выросли в его глазах. — А не скажешь, кого обычно видят напившиеся в зюзю черти? Толпу зеленых алкоголиков, просящих подкинуть мелочишки?
— Понятия не имею, — ответил черт. — И вообще, если бы я напился, то не я тебе мерещился бы, а ты — мне.