– Никакой он мне не возлюбленный! – вскинулась было она, но Джордан взглядом успокоил ее и ласково взъерошил ей волосы.
– Он, похоже, в этом не уверен. Придется убедить, – решительно сказал он, притянул ее к себе и шепнул, касаясь губами ее волос: – Боюсь, сценического поцелуя маловато, Кэсси. Ваша мать легко обнаружит подделку. Прошу прощения, но целоваться надо по-настоящему.
Он медленно, не отводя взгляда от изумленных глаз Кэсси, склонился к ней.
– Спокойно! – еле слышно произнес он. – Даю слово, ничего дурного с вами не случится.
После Луиджи ее еще никто не целовал, подумала Кэсси, чувствуя в опасной близости губы Джордана, и вдруг ее охватил панический страх, прямо-таки безумное желание любой ценой вырваться на свободу, убежать. И каким-то образом он это понял, теснее прижал ее к себе, не давая пошевельнуться, и жадно приник к ее губам.
Сначала она не поняла, что с ней происходит: где-то внутри всколыхнулось странное возбуждение, которое она отнесла за счет накопившейся ярости. И опять Кэсси одеревенела, но Джордан с еще большей жадностью впился в ее губы, пока ей не стало трудно дышать, а в следующий миг все исчезло без следа и по всему ее телу разлился безмятежный покой.
Он оторвался от нее, взгляд сверкнул холодной иронией.
– Господи, как же с вами все-таки трудно! Я, между прочим, не единственный персонаж нашей пьесы! А пока что все роли мои – я и главный герой, и режиссер-постановщик, и черт знает кто еще. Если Лавиния поверит во все это, значит, она явно стареет!
– В этом не было никакой необходимости! – вспыхнула Кэсси, читая в его глазах едва ли не презрение и мгновенно позабыв о своих недавних чувствах.
– Если вы намерены продолжать в том же духе, я завтра уеду без вас, пригрозил он.
– Вы этого не сделаете! – в ужасе выдохнула она.
– Но вполне мог бы! – Он с явным удовлетворением отметил нотки покорности, вновь появившиеся в ее голосе. Чемодан стоял у самой калитки. -Он совсем не тяжелый, так что вы сможете сами отнести его в дом. Если я пойду с вами, мне опять придется поцеловать вас, а вы, чего доброго, кинетесь от меня прочь как угорелая. Увидимся примерно через час, – деловито закончил он. – Можете сказать там, что я приглашаю всех на ужин. Она проводила взглядом удаляющийся автомобиль, теперь уже совершенно уверенная в том, что чувство, бушующее у нее в груди, – это именно ярость.
К ней тут же подошел Луиджи и, подхватив чемодан, направился к дому.
Кэсси нехотя поплелась следом.
– Вы поссорились? – мягко спросил он. – И поэтому он не захотел сам внести чемодан в дом?