– Ты плачешь, – пробормотал он, касаясь большим пальцем ее мокрой щеки.
Лэйси быстро взглянула на него – ей не нужна его жалость! Ей вообще никто не нужен, она вполне может сама о себе позаботиться!
– Уходи! Ты даже не представляешь, что Гизмо может сделать с твоим халатом. А он сильный пес, ты знаешь. – Она многозначительно посмотрела на собаку, однако ротвейлер был так увлечен содержимым своей миски, что даже не поднял головы.
– Я вынужден был позаимствовать этот халат у Мэмми Уотерс, стянув с веревки для белья, – зловеще заявил Бирк.
– Лучше обратился бы к Фрэнни или Дорис, тем более что они живут неподалеку, от твоей знаменитой бани. Да они обе просто с ума сойдут, когда узнают, что ты бродил голым по окрестностям. И вообще, почему ты не пошел к Дункану, ведь ранчо находится ближе, чем Амен-Флэтс! Ты не имел права целовать меня так… да еще на глазах у всего города! – сумбурно выпалила Лэйси, закипая гневом, который испепелял ее душу, не затрагивая при этом самых болезненных воспоминаний.
– В чем дело, Лэйси? – спокойно поинтересовался Бирк.
Она толкнула его в широкую, мускулистую грудь – от этого зашуршали бумажные пакеты – и гневно сверкнула глазами. Ей не нравилось, что он стоит так близко от нее, да еще рассматривает ее таким бесцеремонным взглядом.
– Ты уже давно не целовал моих исцарапанных колен, Бирк.
– Почему ты злишься на меня? – поинтересовался он, легко отбрасывая прядь волос с ее лба и поглаживая затылок, как делал это в детстве.
Но Лэйси уже вышла из детского возраста, и подобные прикосновения ей совсем не нравились!
– Вон! – потребовала она, гордо вскидывая подбородок и отстраняясь.
Бирк скрестил руки на груди и несколько мгновений изучал напряженное выражение ее лица.
– Ты страдаешь, Лэйси. Не хочешь рассказать мне, почему?
И вновь ее покоробил слишком бесцеремонный тон.
– Те времена давно прошли, Бирк. Кроме того, ты все равно ничего не сможешь сделать.
– Не смогу? – удивился он, хмуря черные брови. – Но почему? Дай мне хотя бы возможность попробовать.
Детские воспоминания подсказывали ей согласиться. Как было бы хорошо вновь оказаться в его объятиях и предоставить ему возможность утешить ее так, как он один только и умел делать! Но нет, теперь она была самостоятельная женщина и не хотела, чтобы он подходил к ней слишком близко. Женское начало вынуждало смотреть на Бирка не как на надежного защитника, а как на длинного, нелепо одетого и дурно воспитанного ковбоя. Возможно, именно это и побудило ее однажды сказать Челси Лэнг, что она с ним спала…
Лэйси машинально погладила свои бедра, а затем обхватила себя руками и неуверенно переступила с ноги на ногу. Нет, она больше не ребенок, а Бирк – не ее воспитатель или опекун. Он сам все испортил тем дурацким поцелуем! Да, скоро приезжает ее мать и ей нужно быть к этому готовой, но после случая на свадьбе она лишилась того чувства уверенности и комфорта, которое прежде испытывала в присутствии Бирка. В своем дурацком наряде – и как он только посмел явиться к ней в таком виде! – он совсем не производил впечатления надежного защитника.