– Ты устала, любовь моя, у тебя тени под глазами, да? А завтра устанешь еще больше – до такой степени, что у тебя даже не хватит сил на твои сексуальные телефонные звонки, которые мне так нравятся, – проговорил Бирк.
Она слабо усмехнулась и сказала:
– А согласись, это было неплохо задумано и исполнено, тем более что я постоянно импровизировала! Например, второй звонок мне удался лучше, чем первый, ты не находишь? А как тебе понравилось это ритмичное, страстное дыхание, эти вскрики и стоны, то замирающие, то срывающиеся на вопль, особенно в конце? Мастерски исполнено, правда? Согласись, что финал был похож на вишенку, которой украшают сливочное мороженое.
Да, с этим было трудно не согласиться. После первого из таких звонков он пребывал в настолько возбужденном состоянии, что у него дрожали колени. После второго он понял, насколько же соблазнительна, может быть Лэйси, когда захочет покорить мужчину. Но ему совсем не хочется, чтобы она соблазняла кого-то еще! После этого звонка он накричал на своих людей и поругался с директором школы, пристройку к которой делала его фирма.
– Кстати, в одном месте ты мерно постанываешь, а затем, задыхаясь, начинаешь кричать все громче и громче… Интересно, как ты это делала, ведь вокруг были твои рабочие?
– А ты разозлился, Толчиф!
– Насколько я понял, двое твоих людей все-таки не выдержали твоих стонов и сбежали домой, к своим женам, – заметил Бирк, снимая с нее носки и сорочку. Теперь она осталась в маленьких трусиках и тонком кружевном бюстгальтере. – Я не прав?
Прежде чем она успела ответить, он поднял ее на руки и перенес в ванну, уже наполненную горячей мыльной водой. Здесь он быстро раздел ее и осторожно погрузил в воду. Не успела она что-либо возразить, как Бирк проворно разделся сам и сел в ванну позади нее. Она глухо выругалась, но он был невозмутим:
– Откинься, назад и расслабься.
– Я тебя убью, – пообещала она, сверкнув глазами.
– Угу. Прекрати извиваться, а то мне неудобно тебя мыть.
Лэйси успокоилась и позволила Бирку намылить себе спину и руки. Постепенно она расслабилась и прислонилась спиной к его груди.
– Засыпаешь? – спросил он.
– Ты молодец, Толчиф. Вероятно, ты уже делал это миллион раз прежде, но сегодня меня это не волнует. Кстати, благодаря моему мылу ты завтра будешь благоухать, как цветок, и твои рабочие дадут тебе прозвище «лаванда» или «мускус».
– Первого, кто это сделает, я поцелую.
Она хихикнула и, повернувшись, обняла его за шею, глядя на него чуть сверху.
– А ты все такой же, старый проказник Бирк. И это даже неплохо.