Парадный вход представлял собой грандиозный портал со сводчатым потолком и потускневшими от времени фресками на стенах. К ним подошел пожилой мужчина, в синем рабочем фартуке.
– С приездом, доктор. Мы вас ждали, – радостно приветствовал он хозяина.
– Здравствуй, Тито, – сказал Мортимер и представил Пенелопу: – Синьора Пеннизи.
За парадным подъездом открывался мощенный брусчаткой двор. В середине помещался грандиозный фонтан из белого камня, увенчанный Нептуном, который сжимал и одной руке трезубец, а в другой – огромную рыбу. Из ее раскрытой пасти била струя воды. Позади двора был разбит парк с живыми изгородями из самшита, подстриженными в форме геометрических фигур. На клумбах цвели глицинии.
– Мы пока пойдем собирать абрикосы, а ты, Тито, скажи Розетте, чтобы обед был готов к полудню, – распорядился Мортимер.
Тито ушел, оставив их одних. Мортимер повернулся к Пенелопе:
– Может, хочешь пообедать позднее?
– Решай сам, меня все устраивает.
На те краткие часы, что им предстояло провести вместе, ей приятно было во всем довериться ему. Раймондо взял Пенелопу за руку и повел через парк к ухоженному фруктовому саду, где аккуратные деревца ломились под тяжестью персиков, груш, слив и поспевающих абрикосов.
Пенелопе вспомнилось раскидистое абрикосовое дерево в саду бабушкиного дома в Чезенатико. Сколько раз к концу лета она взбиралась на его высокий ствол вместе со своей подругой Сандриной и объедалась сочными и сладкими, как нектар, плодами.
Здесь росли совсем другие деревья. Небольшие, тщательно подрезанные, стоило протянуть руку – и можно было сорвать абрикос. Она набрали по полной горсти.
– Вымоем их в фонтане, – предложил Мортимер. – Мы с братом всегда так делали в детстве.
Раймондо снял пиджак, закатал рукава рубашки и вымыл абрикосы под струей воды, разбивавшейся на мириады брызг. Пенелопа последовала его примеру. Вода забрызгала их лица и одежду, они смеялись, как дети. Солнце заливало ярким светом внушительную фигуру Нептуна, казалось, взиравшего на них благосклонно.
– Потом мы садились на бортик, лопали абрикосы, а косточки пытались перебросить через стену.
– Кто был победителем? – спросила Пенелопа.
– Никто, – усмехнулся он. – Косточки были слишком легкие и не долетали до стены.
– А с Кэтрин ты играл в эту игру?
– Почему ты спрашиваешь?
– Просто так. Ответь, пожалуйста, – настойчиво попросила Пенелопа.
– Нет, – отрезал Раймондо тоном, не располагающим к задушевной беседе.
Пенелопу это не смутило.
– А чего ты вообще хочешь от жизни? – продолжала она.
Мортимер задумался.
– Ничего, – сказал он наконец.