После ленча Фредди обычно дремал на заднем крыльце, устроившись в плетеном кресле. Часа через два он просыпался, весь мокрый от пота. Потом десяток раз отжимался от пола одной здоровой рукой и шел в душ. Бриться он, естественно, не мог из-за многочисленных порезов, которые через несколько дней начали гноиться. Пришлось Фредди отлепить свой патриотический пластырь.
Однажды он очнулся от послеполуденной дремоты потому, что его сильно знобило. Фредди хотел привстать с плетеного кресло, но у него вдруг закружилась голова. Безвольно упав в кресло, он попросил Сьюзен принести ему несколько таблеток буфферина и лимонад.
Сьюзен сходила за лекарством и лимонадом, потом куда-то ушла, вернувшись через пару минут с миссис Дамрош — невысокой женщиной средних лет, которая умела говорить, растянув губы в фальшивой улыбке торговки.
— Сьюзен сказала мне, что вы отказываетесь вызывать врача, и что меня вы тоже можете прогнать. Не бойтесь. На меня можно положиться. Я, конечно, не врач, но мне пришлось три года присматривать за больным мужем, пока он не умер. Могу и за вами присмотреть — хотя умирать вам вовсе не обязательно, — сказала миссис Дамрош и сунула Фредди в рот термометр. — Совсем неплохо, — констатировала она через несколько минут, взглянув на градусник. — Температура не очень высокая, так что мы можем сбить ее при помощи антибиотиков. У меня дома полная аптечка лекарств.
Затем она нацепила на нос очки и принялась разглядывать раны Френгера, не прекращая при этом улыбаться.
— В некоторых ранках остались осколки стекла, — сказала миссис Дамрош, закончив изучать лицо Френгера. — Я сейчас вернусь, только сбегаю домой за лекарствами.
— Сьюзи, иди с ней, — велел Фредди. — Проследи, чтобы она не вызвала врача.
Однако у миссис Дамрош этого и в мыслях не было. Она действительно вернулась через пару минут, принеся с собой какие-то мази, таблетки, пинцет и бритвенное лезвие.
— Сейчас вам будет больно, — сказала она жизнерадостно и принялась колдовать над ранами Френгера.
Надрезав раны крестообразно лезвием, она с помощью пинцета вытащила из них все осколки. Затем сняла с рассеченной брови грубые швы, наложенные Френгером, и залепила несросшиеся места липким пластырем. Две самые глубокие раны на щеках Фредди она залепила тем же пластырем, а остальные велела ничем не закрывать, чтобы они быстрее подсохли.
Взяв Фредди под руки, женщины помогли ему доплестись до спальни. Там Эдна Дамрош велела Фредди выпить полный стакан джина, уложила Френгера на кровать и принялась обтирать его мускулистое тело губкой, смоченной в водном растворе спирта. Когда Эдна Дамрош начала расстегивать джинсы Френгера, Сьюзен выхватила у нее губку и сказала: