Недовольно моряки роптали, хотелось большего, но инженеры упорно не замечали их стенаний, занимаясь изучением приборов и механизмов, отлаживанием оборудования глиссеров.
Каждый вечер катера поднимали на берег и над ними корпели специалисты, чтобы с утра все начать заново. Вскоре от рутины «взвыли» не только контрактники-рулевые, но и офицеры-испытатели. Назревала революционная ситуация, когда верхи заняты своими насущными проблемами, а низам все осточертело. И когда казалось, что скандала не избежать, появился как всегда с жизнерадостной улыбкой Иван Иванович. Выслушав стенания, испытатель терпеливо стал пояснять:
– А что вы хотите? Модель принципиально новая. Это же как рождение ребенка, а ребенок, что? Правильно, сперва лежит, потом ползает на четвереньках, наконец поднимается на две конечности и начинает ходить, и уж только потом учится бегать, прыгать, плавать и нырять. Вот вы и учите нашего новорожденного, а инженеры шлифуют механизмы и фиксируют работу этих самых механизмов на разных режимах. Ведь впоследствии от правильного функционирования наших «Ихтиандров» будет зависеть жизнь боевых пловцов и выполнение боевой задачи. Так что наберитесь терпения и работайте, а я вам торжественно обещаю, что до наступления Нового года мы закончим предварительные испытания и сможем себе устроить рождественские каникулы.
Пар был выпущен, и работа пошла в прежнем режиме. Уже больше месяца моряки испытывали тактический глиссер. Больше десяти часов в день тяжелая принудительная работа, плавящая мозги.
«Что я делаю, чем занимаюсь? – направляясь после испытаний в экипаж, размышлял про себя Савченко. – Глиссера находятся под постоянной охраной. По ночам они стоят в ангаре, даже днем, когда бултыхаемся в гавани, и то под охраной будь здоров». Виктор вспомнил остроносый силуэт малого сторожевика, который охранял выход из бухты. Тут не то что угнать глиссер, подводным диверсантам пробраться и то будет сложно. «До Нового года я совсем сноровку диверсантскую потеряю».
В комнате, которая на морской манер называлась кубриком, соседа не было, хотя команда Козачука отработала свою программу на час раньше.
Савченко с облегчением стащил с плеч казавшийся сейчас неподъемным бушлат и повесил его на крючок за дверью. Потом до хруста распрямил плечи, сидеть часами в ограниченном пространстве бухты – занятие изнурительное и выматывающее. Неожиданно внимание Виктора привлек незнакомый предмет, лежащий на подоконнике. Приблизившись, он разглядел небольшой самодельный нож. Узкое десятисантиметровое лезвие с обоюдоострой заточкой, плоская прямоугольная гарда. Рукоятка была набрана из кругляшков черно-белого плексигласа, а в торце наклеен советский железный рубль.