Сигарета с крепчайшим турецким табаком имела неприятный привкус старого носка. Впрочем, Салман сейчас ничего не ощущал. Затягиваясь чисто автоматически, он в этот момент глубоко погрузился в собственные мысли.
Завещанные сто миллионов долларов покойным олигархом даже его, опытного воина, вывели из душевного равновесия.
Окурок дотлел до фильтра и обжег кожу пальцев чеченца, возвращая того в реальность.
«Золото – самый страшный враг человечества, – подумал Салман. – Слабых оно превращает в рабов, сильных в животных. Чему удивляться? Алчности адвоката? Он всю свою жизнь, как свинья, питался из кормушки, в которую богачи бросали тухлятину».
Тут же мысли бывшего боевика с личности Генриха Зинкевича переметнулись на своего босса. Он успел заметить, как блеснули глаза Магамеда, когда тот услышал о столь баснословной сумме, то, что дальше говорилось об инвестициях этих денег в дальнейшую войну кавказцев против России, уже нисколько не трогало Кимбаева.
«Он никогда не был воином, но всегда был торгашом», – мгновенно поставил диагноз своему шефу Гильядов. Но личность хозяина его не интересовала, сейчас он пытался разобраться в себе, в своем отношении к этим деньгам.
Салман опустил стекло и выбросил окурок в окно, розовый светлячок, скользнув в темноту, исчез. Чеченец поднял стекло, потом поправил полы кожаного пиджака, под которым успокаивающе звякнула кобура со служебным «макаровым».
– Хорошо иметь надежную ксиву, – криво усмехнулся водитель, горбоносый, худой Ильяс Нагаев, поглаживая обтянутую буйволиной кожей баранку джипа. – Ствол можно свободно носить, и ни один мусор не прицепится.
Салман скосил на водителя глаза, потом хрипло произнес:
– Москва не только яркий, как новогодняя елка, город, но и опасный, как действующий вулкан. Чуть зазеваешься и сгоришь под толстым слоем раскаленной лавы. Так что хочешь жить – не зевай. – Неожиданно Гильядов ухватил водителя за подбородок и злобно прошипел: – Сколько раз говорил тебе, что надо бриться, это тебе не по горам козлом скакать. Хочешь угодить под пресс ОМОНа во время очередного «Перехвата»? Там все гоблины прошли через войну у нас, так что, прежде чем взглянуть на твою ксиву, опустят весь ливер, а потом еще бросят в «обезьянник» до второго пришествия. Еще раз увижу небритым, будешь сидеть у Магамеда на вилле и кормить псов, пока борода до земли не вырастет.
– Да ты что, Салман, – взмолился Ильяс, зная крутой нрав своего начальника, он нисколько не сомневался в искренности услышанного. – Это было в последний раз.