— Я пришел к выводу, что, когда ждешь чудес, они обычно происходят. — Он улыбнулся. — Особенно если есть ты, чтобы их творить, Дороти. Я вчера был в маскараде и вдруг решил, что пришло время вернуться домой. Поскольку ты запретила мне приезжать без толпы сопровождающих, я пригласил всех, кто присутствовал на вечере.
— Твое внезапное желание вернуться домой несколько удивляет, особенно учитывая то, что мы ожидали твоего приезда весной, а сейчас уже лето.
— Ты по мне скучала? — поддразнил он Дороти.
— У меня не было на это времени, — сухо отозвалась она. — Я слишком занята своими делами, чтобы беспокоиться из-за твоих. — Она всмотрелась в его лицо. — У тебя усталый вид.
— Рассеянный образ жизни.
— Ты думаешь, я не знаю разницы? Ты болел?
— Конечно нет. Может, я и правда немного устал. Я только вчера днем вернулся из Франции.
— Опять этот корсиканец! — Дороти возмущенно махнула рукой. — Не желаю о нем слышать. Когда нагрянут твои гости?
— Они должны приехать сегодня и завтра. Первые, наверное, отстали от меня всего на несколько часов. — Он начал подниматься по лестнице. — А как ты жила, милая кузина?
— Ты хочешь спросить — как я выдержала общение с этой упрямой юной мисс, за которой ты велел мне присматривать? Против ожидания, мы поладили.
— Я так и думал. Ее взгляды на жизнь во многом совпадают с тем, что ты проповедуешь в своих книгах.
— Я заметила, что она на редкость рассудительна. И удивительно талантлива в том, что касается ее витражей.
— Правда? — В нем волной поднялось чувство торжества, рассеявшее хандру и разочарование, которые владели им после двух месяцев бесплодных попыток подорвать влияние Наполеона в его собственной стране. Этот выродок мертвой хваткой держал уже пол-Европы и строил планы на завоевание Востока. — Я еще не видел ее работ.
— Она скорее художник, чем ремесленник. Для окна на лестничной площадке она сделала готовящегося к прыжку тигра. Он великолепен. — Она содрогнулась. — И пугающ.
— Я с нетерпением жду возможности его увидеть.
— Этот витраж пока у нее в мастерской. Кажется, в последнее время она работала над чем-то другим.
Над Джедаларом? Нет. Надеяться слишком рано.
— И где же эта великолепная художница?
— В конюшне с Алексом. Парнишка обучил своего пони какому-то трюку и собирался продемонстрировать его ей. — Она мельком глянула через плечо: — Нет, вот она идет.
Джордан специально постарался повернуться небрежно и медленно.
— Я уверен, что ей не меньше твоего не терпится… Господь милосердный, что ты с ней сделала?
Дороти одобрительно посмотрела на Марианну, которая только что вышла из конюшни и сейчас что-то говорила оставшимся там.