— Лоулей Фосс, например? — подсказал Майкл, не отрывая глаз от старика.
— Это был предатель, грязный шантажист, пытавшийся использовать случайно обнаруженную им правду для того, чтобы вытащить у меня побольше денег.
— Где Грегори Пенн? — повторил Майкл строго.
Лицо старика осветилось ласковой улыбкой.
— Вы не верите мне? Право, это нехорошо, сэр. Я не видел сэра Грегори.
Майкл показал на пол, где дымился окурок папиросы, брошенной Лонгвалем.
— На полу этой комнаты я вижу следы. Кроме того, я слышал крик. Куда вы его дели?
Правая рука его лежала на револьвере, находящемся в боковом кармане. Малейшее движение Лонгваля — и старик упал бы бездыханным трупом. Майкл имел дело с опасным маньяком и, не колеблясь, убил бы его.
Но старик не обнаружил никаких враждебных намерений. Голос его звучал спокойно и любезно, как всегда. Черты лица его дышали гордостью при мысли о преступлениях, которые, с его точки зрения, были не злодеянием, а добрым и святым делом.
— Если вы действительно хотите, чтобы я поехал с вами в Чичестер, конечно, я поеду, — начал он. — Со своей точки зрения и с точки зрения вашего начальства, вы, вероятно, окажетесь правы, но, прерывая мою работу, вы оказываете недобрую услугу человечеству, на благо которого я истратил тысячи фунтов. Я не сержусь на вас. На вашей стороне закон и сила. Мне остается только покориться.
Из большого дубового буфета у стены он достал бутылку, два стакана и тщательно осмотрел их.
— Тем временем выпьем пока за здоровье друг друга, — произнес он со старомодным поклоном, налил вино в стаканы и, сделав широкий приветливый жест, поднес свой стакан к губам.
— Вы не пьете? — спросил он с удивлением.
— Кто-то уже пробовал ваше вино. — Майкл показал на полупустой стакан на буфете. — И оно ему не понравилось.
— Мало кто в наше время понимает толк в вине, — ответил Лонгваль со вздохом и, вынув шелковый носовой платок, аккуратно вытер капельки вина на отворотах халата.
Майкл стоял спиной к камину, держа руку на револьвере, готовый каждое мгновение отразить внезапное нападение. Откуда явится опасность и в какой форме, он не мог догадаться, но знал, что опасность стережет его. Он чувствовал всем своим существом, что секунда невнимания может стоить ему жизни.
— Видите ли, дорогой мой, — продолжал Лонгваль, нагибаясь и вытирая пыль с ботинок.
Прежде чем Майкл сообразил, что произошло, старик схватил край стола и с силой опрокинул стол на сыщика. Майкл не успел отскочить и упал; голова больно ударилась о край камина, револьвер выпал из рук. В одно мгновение старик был на нем, навалился на него всем телом и заломил руки за спину. Майкл пытался бороться, но чувствовал себя бессильным ребенком в мускулистых объятиях старика. Щелкнули стальные наручники: Майкл окончательно потерял свободу движений.