– С этой одеждой всегда столько возни… А кроме того… мне стыдно!
– Стыдно? После того, как ты так откровенно соблазняла меня? – Луи замолчал, увидев выражение ее лица, и послушно повернулся к ней спиной. – Быстрей!
– Стараюсь, – она начала стаскивать рубашку. – Я знаю, это выглядит несколько странно…
– Сейчас меня уже ничто не может удивить в тебе, – сказал Луи, продолжая раздеваться.
– Я понимаю, почему у тебя возникло такое ощущение. – Мариана сняла ботинки и теплые носки. – Но не забывай: одно дело – все просчитать в голове, и совсем другое… – набрав побольше воздуха, она выдохнула:
– Я разделась.
– И я тоже, – Луи повернулся, сделал два шага и сжал ее в объятиях. Его губы, руки, язык скользили по ее телу – по плечам, по груди, по животу, а потом он медленно поднял ее вверх своими сильными руками. – Положи мне ноги на бедра, – пробормотал Луи. – Я хочу… войти.
Мариане тоже этого хотелось. Она не представляла, что испытает такое острое желание близости, как только Луи прикоснется к ней.
– Луи…
Пальцы ее вцепились в его плечи, когда она почувствовала толчок, от которого замерло сердце. Он вошел в нее еще глубже, и Мариана выгнулась дугой, издав низкий стон.
Она чувствовала жар, полноту… Его пальцы сжимали ее ягодицы, а грудь Луи ходила ходуном, настолько затрудненным было дыхание.
– Боже, как хорошо!..
Он сделал еще два шага, и Мариана ощутила спиной гранитные камни камина. Поверхность гранита была несколько шероховатой для ее спины, но теплой от огня. А потом она вообще перестала ощущать что-либо, кроме Луи. Он двигался все быстрее и быстрее, все с большей силой, с большей яростью и дикостью. Он бормотал какие-то слова, которые ей не удавалось разобрать. Но Мариана с не меньшей силой вцепилась ему в плечи, когда ритмичные движения стали еще более мощными и порывистыми. И у нее возникло такое ощущение, словно она полностью растворяется в нем. Луи вдруг конвульсивно дернулся, застонал и на какую-то долю секунду замер неподвижно, прижимая ее к камину.
Тяжело дыша, она спросила:
– Это все?..
– Молчи! Не двигайся! Пожалуйста… Еще нет… – И он снова ожил, задвигался, проникая в самую глубь ее влажного жаркого лона. – Помоги… мне!
Мариана хотела бы помочь ему, но она понятия не имела, как помочь даже самой себе. Страсть был такой жаркой, желание таким невыносимым, что мысли растекались, как пролитое масло. И она почти не осознавала, что происходит вокруг.
Луи вскинул голову.
– Что я делаю?! – лицо его пылало, глаза были затуманены. – Мариана…
– Двигайся! – прошептала она. – Не останавливайся, Луи! Я не могу вынести…