— Усек?
— Да, в общем-то… — Ройтману было все ещё страшновато, но ему в голову не могло прийти, что и самого Виктора от его собственной идеи вооруженного грабежа то и дело прошибает холодный пот.
— Ну, что? Подписываешься?
— Если прижмут — хана, — для очистки совести напомнил Павел. — Это ведь не билетики липовые в метро продавать!
Впрочем, видно было, что он уже согласился.
— Брось! Да кто прижмет-то?
— Менты.
— Да местная фарца их всегда за квартал чует! Разбегаются сразу же… А если все на месте — значит, тихо.
— Логично, — кивнул Паша. — Я вот ещё что хотел спросить… Деньги-то у нас есть? Спекулянт — не дурак, он сначала убедиться захочет, что покупатель не пустой.
— Мне нравится ход ваших мыслей, коллега, — усмехнулся довольный Рогов. — Порядок!
Завхлопывая последнюю лазейку для отступления, расстегнул куртку:
— Глянь-ка… Впечатляет? — Из нагрудного кармана торчала толстая, перехваченная банковской бандеролью пачка «пятерок».
— Откуда? — Открыл рот Павел. Похоже, наличие у брата солидной суммы денег удивило его куда больше, чем незаконный «ствол».
— Фуфло, — отмахнулся Виктор. — «Кукла», сам понимаешь. Сверху и снизу, конечно, купюры настоящие, внутри бумага… А ленту я возле сберкассы подобрал.
Вот теперь в Пашкиных глазах авторитет брата вырос до небывалых высот. Этим, последним, штрихом Рогов лишил его остатков сомнения и страха перед предстоящим делом.
— Номер надо будет грязью заляпать, — оглядывая мотоцикл, констатировал Ройтман. — И вообще — лучше все же подольше потом в тех краях не появляться… Когда поедем?
— А сейчас.
— Прямо сейчас? — Коленки Павла противно задрожали, и он зачем-то нервно оглянулся по-сторонам.
— Эй, ты чего? Куда смотришь-то? — Виктор тряхнул брата за ухо.
— Да так… померещилось.
— Может, боишься? А, Пашка?
— Поехали!
Отступать было поздно и незачем.
… Путь до Главных ворот морского торгового порта много времени не занял. Неподалеку от «Альбатроса» Виктор слез с мотоцикла и дальше пошел пешком, велев Ройтману держаться поблизости и двигателя не глушить.
На асфальтовом «пятачке» перед магазином, в самом конце Двинской улицы привычно суетился деловой народец. Человек сорок — даже больше, чем ожидали братья-разбойники.
Все было тихо, мирно, благородно… Неискушенному прохожему даже могло показаться, что это отработавшие смену рабочие-портовики устраивают локальные междусобойчики, чтобы скинуться на бутылку и потом разойтись по пивбарам и винным магазинам.
Однако, обычные забулдыги, соберись они тут в таком же количестве, обложили бы окрестности столь отборным и красочным матом, что не только людские уши — даже у трамваев повяли бы токоприемники.